Жестокий флешмоб

Алена Носова предложила

делиться отрывками, где с вашим героем творится некая несправедливость,  она же сложная ситуация, она же разборка, она же "выйдем поговорим", она  же жестокое обращение.

— Я верю тебе, Дио, — наконец продолжил  Скал. — Ты, может быть, частенько не говоришь всей правды, но ты никогда  не врешь, я достаточно тебя знаю... Но прежде чем мы с тобою закончим, я  хотел бы, чтобы ты ответил мне еще на один вопрос... Откуда у тебя это?  — Раздался шорох, и Скал поднес к глазам Дио его новый, прошедший  закалку кровью, нож.

— Нашел в логове крыс, — ответил Дио, наслаждаясь тем, что говорит чистую правду.

— И много там было добра? — спросил Скал с тоской в голосе.

— Очень, — ответил Дио с мрачным удовлетворением.

— М-да, — Скал снова вздохнул. — Я верю тебе, Дио, — повторил он, — поэтому мне будет не просто сделать то, что я должен.

Встав,  он сплюнул окурок, схватил Дио за ворот, одним сильным рывком поставив  его на ноги. Мышцы пронзила острая боль, колени подогнулись невольно.

— Идем, —  Скал почти тащил его за собой. Сосредоточенный на том, чтобы  передвигать ноги самостоятельно, Дио чувствовал лишь захлестывающий его  с головой безотчетный ужас, и не находил в себе сил противостоять ему.  Он не знал, что задумал главарь Губителей, и ощущение неотвратимо  приближающейся катастрофы сжимало сердце стальными когтями.

Когда  Скал провлек его вверх по крутым ступеням и вытолкнул под  нестерпимо-яркое после темноты подвала солнце, Дио все-таки упал.  Пространство вокруг взорвалось торжествующими криками. Ослепленный  бьющим в глаза светом, ослабленный перенесенными испытаниями, Дио тщетно  пытался подняться без помощи связанных за спиной рук.

— Вот тот, — закричал Скал, — кто виновен в смерти наших братьев! — и ему ответил многоголосый, оглушающий рев.

Не веря  собственным ушам, Дио вскинул голову. В лицо его тут же больно ударил  пущенный кем-то камень. Из рассеченной скулы потекла по щеке кровь. Это  помогло, наконец, сконцентрироваться. Одним рывком Дио перекатился  на бок, встав на колени, а потом, пошатываясь, поднялся на ноги и обвел  взглядом окружающее пространство.

Банда  ушла из ангаров депо. Дио не узнал эту серую бетонную коробку, посреди  которой он стоял в окружении всех, оставшихся в живых, Губителей.  Недостроенное одноэтажное здание, лишенное крыши, было заполнено  бетонными блоками, на которых, словно на ярусах амфитеатра,  расположилась вся банда. Взгляд сам вылавливал из толпы знакомые лица.  Все они сейчас казались чужими и отталкивающими.

— Вот тот, кто заманил их в огненную ловушку! — кричал Скал. — Тот, кто убил их ударом ножа в спину!

— Не-е-ет!!! — крик Дио захлебнулся в граде обрушившихся на его голову камней.

Пытаясь  защититься, уйти от острых осколков гравия, он вновь упал на колени.  Кровь бежала уже и по щеке, и по виску. Затылок отзывался тупою, ноющей  болью. Скал шагнул ближе, закрыв его собой и тем самым принуждая банду  прекратить истязание. Вскинул руки, требуя внимания.

— Он шел  тропою Губителя, и не нам распоряжаться его жизнью, — проговорил  он тише, заставив толпу замолчать. — Он убил Тесака. Многие видели, как  он пытался убить Игоря.... Кто усомнится теперь, что он — тот, чьего  возвращения ждем? Ибо было предсказано! Перед приходом Губителя мир  наполнится ордами смертоносных тварей и нежити!! Последние дни мира  настают!!!

Дио стоял на одном колене,  снова и снова пытаясь подняться на ноги, и чувствуя, что едва ли удержит  собственный вес. Его шатало из стороны в сторону, а разум отказывался  воспринимать окружающее, настолько чудовищным казалось все творящееся  вокруг. «Я — Губитель» — думал он, не в силах избавиться от навязчивой  мысли, осознавая всю ее бредовость, и вспоминая одновременно, как он шел  там, под землей, задымленными коридорами, убивая и представляя себя  богом, которому он поклонялся.... То, что приносило ему тогда  облегчение, сейчас обернулось кошмаром.

Наконец, он собрался с силами и рывком вновь поднялся на ноги.

— Я вызываю  тебя, Скал! — крикнул он, и не без удовольствия заметил, как  отшатнулась банда, когда голос его, умноженный гулким эхом, прокатился  от стены до стены огромной бетонной коробки. Никто не помнил, когда  в последний раз член банды вызывал на бой своего предводителя, оспаривая  у того право стоять во главе Губителей. Казалось, Скал всегда был  и навсегда останется их лидером. Дио понял вдруг, что даже если ему  каким-то чудом удастся одолеть Скала в поединке, он не проживет долго.  Банда ненавидела его. Он чувствовал эту ненависть всем своим существом,  она обволакивала его как кокон.

Стало  так тихо, что Дио услышал, как скрипит, перекатываясь под чьими-то  ботинками, бетонная крошка. Как пронзительно кричат стрижи, гнездящиеся  в широких щелях на стыках нештукатуреных грязно-серых плит здания. Скал  медленно обернулся, посмотрев ему прямо в глаза.

— Смело, —  прошептал он так тихо, что даже Дио с трудом услышал сказанное.  — Смело, но поздно, мальчик... Ты вне закона. Ты вне закона! — прокричал  он громко, и словно почувствовав облегчение, толпа выдохнула, вторя  ему: «Ты вне закона!».

— Ты вне  закона! Ты вне закона!! Ты вне закона!!! — кричали люди, потрясая  оружием, пока двое из свиты Скала, подхватив под локти, волокли Дио  к выходу.

Он не сопротивлялся больше,  почувствовав, что у него не осталось никаких сил. Его готовность  драться, а вместе с ней и вся энергия, которую придала ему ярость,  испарились без следа. Он уже не пытался переставлять ноги, почти  повиснув на руках своих конвоиров. Грудь его разрывала тоска. Тоска о  единственном человеке, который мог бы выступить на его стороне сегодня, и  который был мертв.

Два сердца Дио