Флешмоб о любовных переживаниях
Автор: Гилберт СавьеПрисоединяюсь к замечательному флешмобу от BangBang о любовном томлении.
Героиня долго не могла понять, что с ней происходит, но потом все встало на свои места.)
День кончился, за ним следующий, потом еще. Эрика чувствовала, что не может уйти, но не знала, почему. Томительно тянулось время, и даже книга не спасала: временами смысл ускользал от нее, и приходилось перечитывать абзац по нескольку раз. Странное томление, которое ощущалось во всем естестве, словно ожидание чего-то, некая незавершенность бытия тяготили ее, не поддаваясь логике.
Прошло три дня, а она все никак не могла понять, что ей делать. Начальник тюрьмы оставил ей ключ и сказал, что она может уйти в любой момент, когда пожелает. И ушел, оставив ее в сомнениях и тревоге. Дрожь охватывала ее, когда она вспоминала о нем, и в эти минуты готова была схватить ключ и бежать отсюда, куда глаза глядят, но она же делала ее настолько безвольной, что Эрика роняла на колени книгу и бессмысленно глядела перед собой, пытаясь унять волнение. Некоторые же из воспоминаний она заталкивала в самую глубь сознания, отгораживаясь, словно страшась их — воспоминания того самого вечера, когда она только переступила порог этой квартиры. Но ей нечего было бояться, он был далеко. Что же с ней происходило?
Утро среды было пасмурным и снежным. Привыкшая рано вставать, Эрика сидела у камина, держа в руках книгу и глядя на пляшущие огоньки. Оставалось всего несколько страниц — рубеж, который она незримо начертила для себя: «Не уйду, пока не дочитаю книгу». Может быть, это и был самообман, но раз уж она так решила, так и будет. А пока у нее есть эти несколько страниц…
В дверь постучали. Это был или водонос, или молочница. А может, мясник принес очередной деликатес. Девочка даже не шелохнулась: Мари сама разбиралась со всем этим, а ей лучше было никому на глаза не показываться. Неожиданно дверь гостиной открылась. На пороге стояла служанка со сложенным листком в руках.
— Мадмуазель, вам записка.
— Мне? — удивленно спросила Эрика и развернулась в кресле, спуская поджатые ноги на пол. Никто не мог знать, что она здесь. — От кого?
— От мсье.
Эрика почувствовала, как ее сердце забилось часто-часто. Тревожное, отчаянное волнение. Мари подошла ближе, передавая ей листок. Девочка развернула. На листке было написано всего три слова.
«Décidée de rester? G.»*
Изящный, небрежный, легкий почерк без завитков и украшательств. Кратко и лаконично, по существу, даже не размениваясь на подпись: G.
Эрика почувствовала, как у нее закружилась голова. Если бы она сейчас стояла, у нее подкосились бы ноги. В висках гулко стучала кровь. Она подняла глаза и встретилась взглядом со служанкой.
— Что передать мсье?
— Что? — Эрика с трудом поняла, что девушка ее о чем-то спросила.
— Господин охранник ждет ответ для мсье.
— Сейчас. Я напишу.
Эрика поспешно вскочила с кресла, уронив на пол книгу, но даже не заметила этого. Практически бегом преодолела две комнаты, разделяющие гостиную и ее спальню, захлопнула дверь и ничком бросилась на кровать, зарываясь пылающим лицом в подушки.
Эта записка оказалась недостающим паззлом, который помог сложиться картинке полностью. Это было странно, дико, неправильно и восхитительно. Это ее непонятное состояние, тревога, волнение, страх, слабость — все это было ни чем иным, как признаками влюбленности. Она была влюблена.
Эрика не знала, плакать ей или смеяться. Сейчас, оглядываясь назад, она удивлялась своей непонятливости и наивности. Юная, невинная девочка из бедной семьи, не выросшая на любовных романах, которыми зачитываются ее богатые сверстницы, просто не могла понять, что все это и есть она — любовь.
Повернувшись на бок, еще раз пробежала глазами записку.
«Décidée de rester?»
Скупые, обезличенные слова представились ей любовным посланием, пылким признанием, тайным шифром.
«G.»
Ее тайный возлюбленный, желая остаться известным только ей, подписался всего лишь инициалами, дабы сохранить их секрет от окружающих.
Эрика улыбалась, потешаясь над своими безумными фантазиями, а ее глаза застилала пелена влаги. Она вспомнила поцелуй, первый поцелуй в ее жизни, который и оказался той отправной точкой. Усталые глаза, напряженный взгляд, сильные руки, не дающие шанса освободиться, и губы — узкие, властные, перемежающиеся острыми зубами, скользящими по ее губам, прикусывающими их, лишая сил и остатков разума.
Нет, этого не вынести. Эрика вновь зарылась лицом в подушки, мучимая тем, что ее ждут, что она должна написать ответ…
Ответ! Она должна ему ответить. Он ждет.
Соскользнув с кровати, девушка бросилась к секретеру. Лист бумаги, перо, чернила. О, как стыдно, что она не может похвастать красивым почерком. У нее было так мало практики…
Что же написать? Девушка на мгновение задумалась, пробуя различные варианты. Ее ответ должен быть таким же простым и лаконичным. Как тайное послание, как признание.
«Оui, monsieur. E.»
Задохнувшись от волнения, Эрика помахала листком перед собой, высушивая чернила. У нее в голове даже не возникла мысль, что совсем недавно, всего несколько минут назад она почти готова была уйти отсюда. Словно все это было не с ней или не в этой жизни.
