Не место определяет человека

Фраза истерзанная донельзя, но с поразительной точностью определяет все мои романы. Мечтатель и минималист по натуре, я никогда не ставил перед собой целью написать нечто эпохальное. Не взирая на то, что события книг происходят в некой Галактике, оторванной от нашей в пространстве и времени на невообразимые дали, уровень моих интересов сужен до конфликтов личностных, нежели глобальных.

Тем не менее, задумав принять участие в интереснейшем флешмобеВячеслава Паутова, я выделил несколько ключевых локаций, так или иначе определивших путь двух моих главных героев.

1. Боиджия

Планета, с которой все началось...

Я и сам не представлял, что конкретно ожидал увидеть. Но на поверку Боиджия не слишком поражала воображение: очень маленькая планетка, единственная в системе, и при этом лишенная естественных спутников, она находилась там, куда никто в здравом уме и носа сунет, не говоря уж о том, чтобы захотеть поселиться. Ну чем не копия Яртеллы?

На планете имелись города. Вернее, один-единственный город, возведенный на скалистых вершинах нескольких отвесных холмов, расположенных рядом друг с другом. Назывался он Мероэ и выглядел куда цивилизованней, чем можно было представить. Сведения упоминали дикие поселения аборигенов, именовавших себя махди. Они обитали племенами в лесной глуши, занимались натуральным хозяйством, держались обособленно и избегали любых контактов с горожанами, считая их чужаками и пришельцами. В справке говорилось, что махди совсем не интересовались внешним миром и неизменно оставались полностью зацикленными на себе.

«М-да, – подумал я, – данных совсем чуть». Интересно, что за любитель-натуралист писал эту статейку и видел ли он сам когда-нибудь хоть одного махди? Я быстро пролистал изображения, прилагаемые к файлу с описанием, но ни одного аборигена не нашел. Только пейзажи Мероэ – очень эффектные, – да несколько картинок, демонстрирующих абсолютно непроходимые заросли вокруг.

«В общем и целом, – мысленно подвел я итог, сворачивая голограммы, – выглядит весьма интригующе». А это уже немало.

2. Яртелла

Я никогда не любил эту планету.

Скажу больше, я ее искренне ненавидел. И каждый день, сколько помню себя, мечтал о том, чтобы оставить скованный льдом и задушенный метелями мир позади. Забыть темно-фиолетовое небо и никогда больше не видеть сверкающие кристаллические пики, пронзавшие тяжелые снеговые облака.

Яртелла.

Одно название навевало сплин.

Яртелла. Синоним смерти от лютого холода. Второе имя ужаса, что притаился в мрачных тенях. Последнее пристанище для лейров. Дом Адис Лейр. И моя персональная тюрьма.

Ветер со скорбным воем зачерпывал пригоршни снега с посадочной площадки и сбрасывал их за край. Он запросто мог бы сбросить и меня, вот только Тени, что неизменно струились мимо, подобно невидимой реке, не позволяли этого сделать. Целиком покорные моей воле, они вынуждали воздушные потоки огибать мое тело, не задевая даже краешка защитной оплетки.

Время ползло медленно, как снежные слизни, что проедали норы в гигантских кристаллах, но я не двигался с места. Пальцы на ногах, казалось, промерзли насквозь. Вместе с пятками, лодыжками и голенями, которые надлежало защищать термостойким сапогам. Рукам в перчатках тоже доставалось. Но их я хотя бы мог сжимать и разжимать, разгоняя кровь по венам. А вот побегать по площадке было нельзя – одно неверное движение и даже Тени не помогли бы пережить падение в километровую пропасть.

Я оглянулся через плечо. Металлическая створка, что вела внутрь Цитадели, оставалась закрыта. Где же их всех носит?! Поднял взгляд выше – на темную громаду главной башни. Возвышавшаяся над площадкой мрачным монолитом, она напоминала скрюченный артритом указательный палец – еще одно из зловещих предупреждений о грядущих переменах. 

3. Паракс

Шар Паракса болтался в темноте, подобно огромному призрачному фонарю. Вращаясь вокруг красного карлика, планета тащила за собой целый выводок спутников. Семнадцать разнокалиберных лун, загнанных гравитацией в оправу орбиты, с виду напоминали драгоценное ожерелье – зрелище волнительное. Я с трудом оторвал себя от иллюминатора, когда система внутреннего оповещения возопила о переключении на ручное управление. Но и после того, как ухватился руками за штурвал, направив «Шепот» ниже по касательной, оставался под впечатлением. Даже Боиджия, с ее удушающей аурой вечного гниения, на подобное способна не была. Паракс же просто заставлял все внутренности трепетать, а сердце биться где-то в районе глотки.

Я сбросил скорость и выровнял корабль с планетарной орбитой, однако прежде, чем успел нырнуть в верхние слои атмосферы, заметил парочку сторожевых катеров. Небольшие по сравнению со стандартным военным крейсером, эти неуклюжие на вид машины были усыпаны тяжелыми лазерными орудиями, точно спина риоммского ежа иголками. И хотя никто не спешил наперехват, наличие такого количества пушек само по себе намекало, что шутить со мной никто не станет.

4. Семерка

Ночи на Семерке частенько случались холодными. За короткий день каменистая поверхность луны не успевала как следует прогреться и с заходом солнца остывала слишком быстро. Вдобавок ко всему, бесконечные сквозняки, циркулировавшие меж угловатых и приземистых построек космопорта, вокруг которого и сформировался местный городишко, поднимали в воздух песчинки и другой мелкий мусор, отчего обыкновенная вечерняя прогулка превращалось в то еще увеселение. Не укрыв хорошенько лицо, любой рисковал не только надышаться пыли, но и здорово поцарапаться.

В небе взошел бледно-голубоватый Авиньон, как обычно окруженный целой свитой мелких и гораздо менее гостеприимных, чем Семерка, спутников. Необыкновенное зрелище считалось единственным достоинством всей звездной системы целиком.

Большего от Авиньона и его так называемых сестер ждать было нечего.

Я торопливо шагал по широким и пустынным улочкам Глосса, кутаясь в полы кожаной накидки и низко склонив голову. Из-за весящего в воздухе облака пыли разбирать дорогу удавалось с трудом. Вопли дерущихся за мусор птиц, сильно приглушенные воем мечущегося меж зданий ветра, слышались то тут, то там. Редкие фонари, торчащие из-под крыш тесно пристроенных друг к другу домов, кое-как просвечивали ночь. Даже огромный бледнеющий в пыльном ореоле планетарный диск мало чем мог им помочь. Идти приходилось скорее по памяти. Благо, до тринадцатого причального дока, где и обосновался на неопределенное время наш с братом звездолет, было рукой подать.

Днем городок выглядел оживленней. Мелкие лавчонки распахивали ставни и развертывали шатры, а их хозяева наперебой предлагали товар на любой, как они сами любили выражаться, вкус. В основном то были всякого рода побрякушки, милые, но все-таки нацеленные на залетных гостей, – единственных, кого могли заинтересовать изделия местных умельцев. И только по ночам все население Глосса как будто вымирало, а на смену честным (в самом общем смысле этого слова) торговцам и путешественникам вылезали мелкие разбойничьи группировки, ведшие постоянные войны за тот или иной квартал. Мекет к этим бандам относился философски, нередко используя их как осведомителей. Брату нравилось держать руку на пульсе, а мне – что он не пытается сделать нас друзьями. И потому, забредая на чужую территорию после захода солнца, я невольно начинал держать ухо востро – мало ли что могло взбрести в голову обколовшимся солями головорезам.

5. Тиссан

Я мало что знал о Тиссане. Парочка общеизвестных фактов, но ничего конкретного. Планета была третьим газовым гигантом в одноименной системе, располагавшейся на периферии Риомма, и не считалась пригодной для жизни. Ходили, правда, легенды, будто миллионы лет назад Тиссан населяли некие экстрамерные существа, способные управлять пространством и временем, но никаких даже самых притянутых за уши доказательств тому обнаружено не было. Слишком высокое атмосферное давление и температура вместе с отсутствием твердой поверхности немало препятствовали колонизации. Хотя так оставалось лишь до той поры, пока риоммцы не обнаружили, что нижние слои атмосферы планеты богаты плазмой-кварра, служившей одним из ключевых источников энергии в Галактике. Эта разновидность плазмы считалась достаточно ценной, чтобы заставить несколько частных компаний-плазмодобытчиков объединить усилия и под флагом Риомма организовать строительство около десятка, напоминавших сплюснутые конические светильники, автономных станций прямо посреди объятого свирепыми грозами газового океана. Чтобы не быть уничтоженными суровой погодой, каждую станцию окружали коконом защитного поля, которое питалось за счет той же плазмы.

6. Шуот

Планета приближалась. Медленно, но неотвратимо она увеличивалась в размерах, заполняя своей бледной серо-зеленой гаммой весь обзор. Как и пространство вокруг, Шуот выглядел абсолютно безжизненным и холодным. Никаких морей, растительности или иных признаков жизни, в том числе и цивилизованной. Сплошь голые скалы и редкие облака, время от времени рассекаемые вспышками молний. Последние, кстати, говорили о наличии атмосферы, что само по себе уже было неплохо.

Я не стал ни у кого выпытывать, можно ли там дышать, рассудив, что в ином случае просто воспользуемся скафандрами.

Спуск на дно гравитационного колодца оказался несколько затруднен грозовым фронтом, шедшим на нас прямым курсом, но, благодаря мастерству Аргуса, серьезной проблемой не стал. Оставаясь молчаливо-сосредоточенным, страж непринужденно облетал наиболее опасные участки неба, держась поближе к каменистой поверхности, проскальзывая под скалистыми арками и мимо отвесных каньонов.

Безжизненная, но крайне внушительная картина.

Миновав долину, будто зубами усеянную кварцитовыми пиками, «Ртуть» свернула к широкому вулканическому плато, удивительная гладкость которого, напоминала навеки застывшую озерную гладь. Из середины каменного озера к мрачным небесам паучьими лапами тянулись гигантские черные обелиски. Я насчитал двадцать штук, и острый край каждого был обращен к высокой обсидиановой башне, похожей на сведенные друг с другом большой и указательный пальцы.

– Выглядит до боли знакомым, – пробормотал я, чувствуя волну мурашек, с холодком прокатившихся вниз по спине. Даже запертый в герметичном пузыре рубки, я улавливал едва заметный запах тлена, витающий над этим странным местом. Такого даже на Боиджии не ощущалось. И если то была игра моего воображения, то очень и очень реалистичная. – Это все юхани воздвигли?

– От их самих здесь мало что осталось, – обронила шаманка. – Культу юхани многие тысячи лет и поверь, что за это время мы не единственные, кто надумал ступить на поверхность мертвой планеты.

– Лейры здесь были, не так ли? – озвучила догадку Диана.

– Ох, кого тут только не было, – склонил голову на бок Тассия Руэ. – За время своего существования, лейры породили сотни различных религиозных течений, в той или иной степени основанных на Тенях и их происхождении во Вселенной. Некоторые содержали в себе зерно истины, но большая часть, к сожалению, напоминала балаган. Адепты таких учений прилетали сюда только ради примитивных ритуалов, подчас заканчивавшихся массовыми оргиями и жертвоприношениями во славу Теней.

Сим списком места, которые героям довелось посетить, не исчерпывается, но я постарался выбрать, на мой взгляд, наиболее интересные. Надеюсь, и Вам так покажется.

P.S. Картинки выбрал по фану на просторах сети. Для вдохновения.