Я не хочу умирать!

Над ней нависла гора. Огромная, тёмно-серая, почти чёрная, пенящаяся гора. Паруса были убраны, и голые мачты не могли скрыть вздыбившегося хищного моря, напавшего на них. Было темно так, будто они оказались в преисподней Царя Ночи.

Джия закричала, но не услышала сама себя. Вскочила на ноги, ветер ударил, разметав волосы. Корабль накренился, и девушка покатилась влево, но зацепилась за ступеньки, ведущие на ют. Перехватилась за перилла. Джия вновь обернулась на гору, которая росла. Морской змей!

Девушка завизжала, и, перехватываясь за перилла, начала подниматься по лестнице. Наверх, наверх – кричал её инстинкт всадницы. Ноги соскальзывали, корабль падал в бездну, но Джия карабкалась вверх, пока не выбралась. Отсюда море казалось ещё более страшным. Оно всё было покрыто чёрно-зелёными горами, клокочущими пеной, живыми горами, которые росли и падали. От этого зрелища ноги девушки подкосились. И всё же, во мраке тесной каюты, как в гробу, было бы страшнее.

Сверкнула молния, и Джия увидела в темноте неподвижную фигуру. Сначала ей показалось, что это сам бог смерти, но потом она поняла, что это мужчина и что он, застыв, держит штурвал. Девушка завопила, бросилась к нему, вцепилась в его расстёгнутую кожаную куртку и закричала:

– Там! Там!

Ей нужно было, чтобы он обернулся и увидел ужас, творившийся за бортом. Они погибали, корабль падал в бездну, в пасть змея, а волны росли над ним. Но тут палуба вновь ускользнула из-под её ног, пальцы не смогли удержаться за мокрую кожаную куртку…

В последний момент человек у штурвала рывком перехватил девушку, рванув за плечо, прижал к груди безвольное тело.

– … ко… ю…да, – услышала она в рёве бури.

Джия выкрутилась, обернулась к нему, запустила руки под куртку, обхватила за узкую талию и прижалась к мокрой рубашке своего спасителя. Здесь было тоже мокро, но зато горячо. Уткнулась лицом ему в грудь, стуча зубами и вся дрожа от животного ужаса.

Он наклонился к ней и прокричал на ухо:

– Держись. Не бойся.

Ветер и грохот грома заглушали все звуки.

Мерзкая палуба продолжала брыкаться, и Джия не понимала, где море, а где небо. Их обдало ледяной водой, и девушка тотчас промокла насквозь. Она крепко обнимала спасителя, больше всего боясь не удержаться, или что он упадёт. Но штурман, казалось, врос в корабль. Джия бы решила, что это и правда статуя, если бы его тело не отреагировало на её тёплую близость. Но сейчас девушку даже это неудобство не смущало. Ей было слишком страшно.

Корабль снова накренился, но напрасно: вокруг всадницы были железные руки. И снова вода хлынула за шиворот, но намокать там было уже нечему. Штурман даже не вздрогнул. Интересно, если за ними явится бог смерти, то удастся ли богу подвинуть этого человека?

Было настолько плохо, что тошнота отступила

– Повернись ко мне спиной, – прохрипел он ей на ухо, давая понять, что живой.

– Нет! – закричала она, замотав головой, и услышала отчётливый скрип зубами.

– Ты так долго не продержишься, – зарычал он, когда их окатило очередной волной, а палуба ухнула вниз.

Джия закашлялась, но лишь плотнее прижалась к нему. Отпустить его? Да никогда в жизни!

– Повернись спиной, – снова начал штурман, – засунь руки в мои рукава…

Девушка, наконец, поняла, чего он хочет: чтобы куртка зафиксировала Джию на нём. Но поворачиваться… Выпустить его из рук хоть на мгновенье?

Она снова замотала головой.

Проклятое море! Проклятый корабль!

Вдруг раздался отчаянный крик, будто кто-то упал за борт. Джия буквально втиснулась в широкую горячую грудь, застучав зубами.

– Альбатрос! – рявкнул он. – Это был альбатрос.

Имя упавшего её совершенно не утешило.

– Я не хочу умирать! – закричала она. – Только не так! Пожалуйста!