В погожий день так хочется дать в рожу и родить...

По дому бродили тени. Хлопали двери, звенели трели звонков, слышались, приглушенные расстоянием и объемом, мягкие, бархатистые голоса человеков. В многоквартирный дом по божьей воле пришли "христиане".

- Для того, чтобы получить хорошую работу, нужно хорошо учиться. Скажите, как вы думаете, чтобы создать хорошую семью, что нужно делать?

"Бог его знает...Может, хорошо учиться, получить хорошую работу? Или забить на учебу и много работать? Не сидеть на холодном камне, не пробовать, не ходить по злачным местам, пить березовый сок?"

- Чтобы создать хорошую семью, нужно учиться любить друг друга...

"А... Вид на Каму с утра... Нет, в этом что-то есть. Любой культуризм предпочтительнее вредных привычек. Налитая белком грудь, лошадиные руки, круглая голова..."

- Ибо сказано: Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая, или кимвал звучащий...

"— Между нами говоря, Штайнер, знаете, что самое страшное на свете? Скажу откровенно: самое страшное то, что всё рано или поздно превращается в привычку. — Он посадил пенсне на нос. — Даже так называемый экстаз!

— Даже война, — сказал Штайнер. — Даже боль! Даже смерть! Я знаю человека, у которого за десять лет умерли четыре жены. Сейчас у него пятая. Она уже болеет. И что бы вы думали? Он уже совершенно спокойно подыскивает шестую. Абсолютно всё — дело привычки! Всё, кроме собственной смерти!"

- Также сказано: Люби ближнего твоего, как самого себя.

"Возлюби ближнего, как самого себя, но не будь близок с кем попало".

- Иисус сказал ему: Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим. Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: Возлюби ближнего твоего, как самого себя.

"Керн заметил, что, кроме чиновников, за окошечками работали и девушки. Одеты они были скромно и мило, большинство – в светлых блузках с нарукавниками из черного сатина. Керну казалось странным, что они боялись запачкать свои рукава, в то время как перед ними толпился народ, у которого была затоптана в грязь вся жизнь".

- И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего!

"Древние греческие герои плакали больше, чем какая-нибудь сентиментальная дура наших дней. Они знали, что этого заглушить в себе нельзя. А сейчас наш идеал – абсолютная бесчувственность статуи".

- Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не пожелай чужого и все другие заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя.

"Мы должны друг друга любить, это верно, но нигде не сказано, что мы еще должны друг другу и нравиться".

Спаси Бог вас, добрыя люди.

И пошли они, солнцем палимы...

"Мы достаточно религиозны, чтобы ненавидеть друг друга, но недостаточно религиозны, чтобы любить друг друга, - сказал Джонатан, и все же...".

Я получил хорошее образование. Получил работу, которую хорошей не назовешь, но которая мне нравилась. Оставил эту работу, выпустил синицу, искал другую птичку, получил хорошую работу, которая мне не нравилась. Но - деньги были. Большие, но средние. Оставил хорошую работу. Искал. нашел другую хорошую работу, которую. хотя бы, терпеть можно было. Терпел. Опять же, денег хватало. Все время сочинял что-то, рифмовал о чем-то. Не взирая на все мои усилия, дали мне хорошую семью. И под семьей я понимаю вообще всех, кого любил в этой жизни.

И что со всем этим делать не имею ни малейшего понятия.

Крышка падала на лед,
отлетали звуки в лоб,
Все молились, как умели.

Мы купали белый свет,
Скупо тратили рассвет
И скупали осторожность.

Поздно. Суетно. В предвечном,
В теплом, в сумрачном, в конечном
Нам хватает разговоров,
Снятых комнат и узоров
На обоях и стекле.

Мы – цветем.
Мы - соль в воде.

*

Кто-то скажет:
Профи…
Нация…
Кто-то крикнет и споет.
А двугорбая акация
Скинет листья и замрет.
Капнет кровью в стакан с водой,
Обнесет всех друзей по кругу.
Водопад, что падает в водоем,
Камень, что укладывается в руку.

***

Поет по осени собачий менестрель,
бездомный пес, пятнистый пилигрим.
Уходит лето. Да и Бог бы с ним,
Тепло уходит к черным и цветным,
И дует ветер…

А я – простыл, пропал, продрог,
Охрип и выцвел до картона,
Мне не хватает - цвета, тона,
Тональности и пары строк,
звучащих звонко и легко…

Когда во рту цветет полынь
И дымка накрывает поле,
И сыплет с неба крупной солью
Тепло, дисперсия и пыль.
Когда труба к губам примерзла.

* (звездчатый дырокол)

- Капли и слезы, короче, налипли. В бокале
Ночи, понятно, пятно. Тень немного длиннее,
- Пятна на небе и листья кружат, вероятно –
Желтые, красные, пьяные, темные.
Листья и пятна.

Нежность такая. - Серьезно? - Конечно, серьезно.
Осень. Сады опадают с горящим, кудрявым закатом.
- Ночь на два пальца. С поднявшимся месяцем поздним.
Пьяные мысли. - Куда там - летящие пятна.
- Но не грусти. - Пусть уйдет хорошо, не вернется, назад не посмотрит,
пройдет, пропадет, выгорая и тая, последнее лето
Мажут тертым теплом и текут,
словно быстрые реки, текут акварели...

- Красиво,
короче, но, знаешь, пока - ни хрена непонятно –
Яркие, сочные ели, кленовые листья,
дубы, тополиные мачты
и эти, которые,
как на полоску,
на день, на доску, на медовую рамку, с узором,
в линию, в штрих на горячее тело, сквозь белые пятна,
веточкой вен оголенных под синее небо.

Да, чё я хотел? Ага, вспомнил. Хотел Я поздравить одного хорошего человека с рождением. Эффектный чел, правильный мужчина, отличный педагог- новатор. С днём рождения, Аврыло! Хай твоя дикая литература живе! И хай твои ученики будут не просто Хаями, а литераторами с идеей. Апломба и без них хватает. Долгий Лета, Художник в душе! Радости на каждый день. Желаю от души, потому все будет натюрлих.