Жестокий флешмоб

- Ну, жить я буду здесь, - мать с удовольствием оглядела большую комнату. Бабушкину. Уже явно по-хозяйски примеряется, куда что поставит. – Я привыкла к нормальным условиям. Маловато, конечно, будет, но тебя девать некуда. Прямо сейчас ведь никуда не уйдешь? Точно нет? Может, мужик есть на примете? Даже мужика нет? Почему когда мне нужно вернуться, ты еще здесь? Знаешь, будь у тебя хоть чуть-чуть гордости – ты бы прямо сейчас ушла. Но тебе же хоть плюнь в глаза... Всегда такой была.  Да что с тобой не так? А могла бы уже заработать себе и бабке на новую хату – взрослая девка, восемнадцать лет. Раньше в этом возрасте колхозом руководили! А от тебя, небось, ни копейки в дом, одна стипендия. Села на бабку и ножки свесила. Ладно, раз ты так ленива, разместитесь вдвоем – там, - она небрежно махнула рукой на Динкину девятиметровую. – И не забудь в ванной всё свое убрать. Тебе еще ничего не нужно, а у меня косметики много. И чтобы я тебя в квартире видела только ночью. Спать еще можешь приходить, раз тебе пока больше некуда, но чтобы днем ты мне глаза не мозолила. Чтобы утром как штык – валила. И по-тихому – не мешая мне спать? Поняла?

- Нет, - спокойно возразила Дина.

- Нет?

- Мы с бабушкой вместе займем ее комнату. Эту. А ты можешь занять мою. Отдельную. Или мы с тобой вдвоем вселяемся в мою. Не скажу, что нам там будет уютно, но в тесноте, да не в обиде.

Потому что бабушка в маленькой комнатке вообще жить не сможет – ей там будет душно. И у нее со времен операции и судебного приказа здоровья не прибавилось. 

Дальнейшего Дина ждала... и не только взвизга:

- Как ты смеешь так разговаривать с матерью?! Тварь, дебилка тупая, уродина паршивая! Почему ты не сдохла еще в роддоме?!

Ждала. И потому легко перехватила чужую руку – еще в полете. Увы, но когда людям не хватает выдержки, мозгов и словесного запаса, они часто лезут в драку.

Нет, ни боевого захвата, ни ответного удара. Просто удержать. Дина сильнее и ловчее. И фиг позволит обращаться с собой, как с грязью.

Пашка Заноза не был самым крутым и накачанным парнем в параллели. И толпы прихлебателей никогда не имел. Но его боялись. Факт.

Хоть никаких друзей с «зоны» он тогда тоже не имел. И даже не врал, что они есть. 

А словарный запас у матери не обогатился ничуть – за все годы с Дининого рождения. Еще бы – если читать только гламурные сплетни о знаменитостях и листать модные картинки.

- Диночка... – бабушка с порога лишь чуть повысила голос. 

Так бывает, если спорить и ругаться слишком громко. Пропустишь всё на свете. Всех. 

Тренер бы убил уже – за такую невнимательность. 

И Дина выпустила чужую руку, предупреждающе не меняя стойку. 

- Да что это за гаденыш вырос?! Тебе стоило ее пороть почаще! – заорала мать, показательно тряся рукой. Без следа синяка.

- Тебя тоже, - отрезала Дина. - Но нас не порол один и тот же человек, что уж тут поделаешь? Вот такими и выросли. Что выросло, то выросло.

- Дина, - на сей раз бабушка заговорила громче, - как бы там ни было, она – твоя мать. Она тебя родила. Ты ей обязана своей жизнью. Навсегда обязана. Сейчас же извинись.

Дина сдержалась. Под торжествующей ухмылкой матери. 

Она сама виновата. Каждый раз прежде, чтобы только не ссориться с бабушкой и не огорчать ее, Дина извинялась. Покорно проглатывая все оскорбления матери. 

И не только ее. Бабушка искренне считает, что если тебя оскорбил кто-то много тебя старше, извиниться должен ты. 

Странно только, что она сама никогда не требует извинений от собственной дочери. 

- Бабушка, - как можно мягче произнесла Дина, повернувшись только к ней, - я тебя очень люблю и уважаю. Но сейчас я защищаю именно тебя. И если ты при этом на ее стороне, я просто уйду. Мне есть, куда. А ты останешься с ней. Вдвоем. Подумай об этом, пожалуйста. И позвони потом. Я буду ждать. 

Дина повернулась, подхватила свою сумку. И вышла. Впервые за всю жизнь не выполнив просьбу бабушки.

Но вслед еще успела услышать истеричный визг:

- Вот, смотри! Смотри, что ты вырастила! А я тебе говорила! Надо было в детдом сдать, пока еще брали. От горшка два вершка, а уже... Да лучше б я сделала тогда аборт и сохранила фигуру! Ноль, пустое место, ничтожество, быдло дешевое, тупая идиотка, а хамит нормальным людям!..