Чечетка

- Конечно, на спор! - Эмиль улыбнулся неожиданно широко, от души. - Надел дедушкин китель, прямо на голый торс набросил, для пущей театральности, а потом взобрался в этих ботинках на стол… тот, что в саду. Ну, ты видела вроде бы. Стол-то крепкий, из сосны. И нет. Даже не взобрался, а вспрыгнул. Взлетел. Легко, изящно. И без промедления начал танцевать. Лихо так. Выбивал каблуками по столешнице невообразимый ритм. Быстрый, как барабанная дробь. Только сложная. С внутренними ритмами внутри основного. Не знаю как объяснить. Я тебе покажу. Потом. Как отец я, конечно, не сумею. Но общий принцип. Чтобы ты поняла. Все хлопали, но ботинки так стучали, что перебивали аплодисменты. Было здорово. Он потом сказал, что этот танец называется чечётка. Когда ритм одними подошвами и без музыки. Необычно. Но мне понравилось. Папин туонский сосед по комнате был родом с дальнего континента. Он его научил. Так что это заморский танец. У нас такого нет. Говорят, его папа танцевал для мамы при первом знакомстве - хотел удивить. Так что папа был куда смелее меня... - все ещё улыбаясь, Эмиль смущённо провел рукой по волосам. - Впрочем, когда они  встретились, он был значительно старше меня. Уже в аспирантуре учился...

- Все-таки у Эрика есть кое-что и от папы, - не удержалась я.

Я тоже улыбалась. Нельзя было не улыбаться. Когда Эмиль говорил об отце, он весь преображался, загорался изнутри особым светом, чуть грустным, но очень воодушевлённым. Вот и сейчас, в паузе, опустив руку за борт и купая ее в темной воде, Эмиль хранил на лице едва заметную улыбку, а в душе - больную тоску по самому близкому в его жизни человеку.

- Наверное, - нехотя согласился он. - То, что папе досталось от деда, есть и у Эрика… Но этого немного.

- Например?

- Например - внезапное безрассудство... 

- У тебя оно тоже есть.

- Не отрицаю. - Эмиль посмотрел на меня сложно. И я поняла, что он ревнует отца к Эрику даже больше, чем меня. 

- А мама? - спросила я осторожно. - Какая она была? Она тоже умела танцевать че...че... Этот танец? 

- Чечётку? Возможно. - Эмиль пожал плечами, но вздох сам вырвался у него из груди. Очень сдержанный, короткий вздох. - Мама... Она вообще умела все. Она же… была из очень образованной семьи, и к тому же из богатой. Ее научили всему, что положено уметь барышне… Остальному она научилась сама.

- Да… барышне... - это слово заставило меня поежиться. - Эм, я давно хотела спросить... Если уместно... А родители мамы... они где? Живы? Ведь это ваши с Эриком бабушка с дедушкой... 

- Понятия не имею, где они… - улыбка на лице Эмиля погасла. Он буркнул себе под нос: - Мы видели их только один раз. 

- Мама не общалась с родителями?

- Скорее они не общались с ней. - он вытащил из воды руку, вытер ее о куртку и выпрямил плечи, отчего, даже сидящим стал очень высоким и, пожалуй, даже слегка высокомерным. - После того, что она выкинула, они не смогли это пережить. Она училась в Кивиде, в колледже для богатых девиц. Плюс там была целая куча частных педагогов по языкам. Она просила сама, ей не отказывали. Но... она обещала послушаться родителей в выборе жениха. Ей нашли достойную партию…  Партию... - повторил Эмиль и хмыкнул. - Так говорят, когда родители из благих намерений пытаются испортить жизнь своим детям. Она согласилась. А потом… Летом триста третьего года был концерт кивидсткого оркестра, где солировал папа. Он был виртуозным флейтистом. Дважды брал Кубок Солнца. После концерта закатили прием во дворце Золотого Сечения. Слышала о таком? 

- Ну еще бы, - восхитилась я. - Там находится древняя статуя богини Идиты, которую откопали в Перепусках. А еще там останавливается король и принимают иностранных послов. 

- Да. Только... Ту богиню звали Афродита. В учебниках ошибка. - Эмиль потёр пальцами колени и добавил. - И не единственная… 

- Рассказывай дальше.

- Дальше?

- Да. Про прием. 

- Прием.. Прием был закрытый. Для богатых кивидцев. И послов каких-то тоже. Туда пригласили папу и его педагога - господина Меллиса. 

- Меллиса? Твоего педагога? 

- Нашего с папой. Тогда Старый Лис был моложе на… семнадцать лет, и сам еще сватался к мадам Меллис…  - Эмиль снова потёр пальцами колени. - Это он мне рассказал о первой встрече родителей. Папа не был так многословен по поводу истории своей любви. Папа говорил одно - это была любовь с первого взгляда,  Я всегда думал об этом с сомнением. Считал, что неосмотрительно выбирать себе пару с первого взгляда…

- Эм… Ты…  - я положила руку на его ладонь. 

- Я же не знал, что это происходит почти мгновенно. - Он чуть сжал мои пальцы. - Не знал, что унаследовал от отца и эту черту… 

- Похоже в детстве ты был еще большим занудой... - улыбнулась я.

- Даже не представляешь насколько. Но знаешь что, в одном я все же оказался прав. Господин Меллис рассказал мне не только про чечетку. На вилле Золотого Сечения есть зал с экспонатами из древнего мира. Вот в этом зале, где другим гостям было скучно, и встретились мама и папа. Они пробыли там очень долго, обсуждая каждую ржавую штуковину. Так что интересы оказались важнее. А чечетка и прочее - это было уже потом. 

- Получается… - осторожно начала я. -  Наша встреча… это... все роанская ваза? Надо же. Я… я же вспомнила о ней совершенно случайно… 

- Наша встреча? - Эмиль какое-то время помолчал, все ещё сжимая мои пальцы в своей руке, стараясь справиться с нежеланием выдавать личные секреты, а потом сказал, хрипло и смущённо. - Ну ладно. Было так. Сначала я просто за тобой наблюдал. Ты показалась мне необычайно красивой. Твои глаза, волосы и… твоя улыбка… такая открытая. Добрая... Это тоже было важно. Да. Но ваза… Когда ты про нее сказала...  Роанская ваза сделала со мной нечто такое… что... я стал думать о тебе каждую минуту... Наверное, с мамой и папой случилось нечто похожее...

Растроганная внезапной откровенностью Эмиля я тихонечко придвинулась к нему и прислонилась щекой к его плечу. Он рассеянно обнял меня, продолжая думать о родителях.

- Они не смогли расстаться. Сбежали от всех. Вообще от всех. Отец прекратил гастроли. Мама отказалась выходить замуж. Это буквально был побег. И мамины родители ей не простили...

- Зато ваши родители были счастливы.

- Были. Недолго... 

- Да. - я вздохнула. - А кто знает, как долго будем счастливы мы?

- Птица горюн. - Эмиль прижал меня к себе, дохнул мне в макушку теплым воздухом. - Она знает. Но я не намерен у нее спрашивать. Мы постараемся продержаться подольше.... Постараемся быть умнее. Хотя... Быть умнее отца... Это непросто... 

 (Эпизод, которому скоро будет место)