"Над Чилоэ идет град"

Этот рассказ я написал на конкурс на "Форуме альтернативной истории" посвященном альтернативным колониальным владениям.  Рассказ короткий совсем, поэтому я решил его не добавлять в свои произведения: ни к какому сборнику его не присобачишь, а отдельно выкладывать - как-то совсем коротенько и непритязательно. Да и все равно никто особенно читать не будет, так что пусть уж лучше здесь. Рассказ-отсылка к отмеченной недавно круглой дате, со своеобразным синтезом чилийской и бретонской мифологии.

Над Чилоэ идет град

Этьен, молодой рыбак из прибрежной деревушки, торопливо греб, с трудом направляя утлую лодчонку меж высоких волн. Он опасливо косился на небо, заволакиваемое черными тучами, то и дело срывавшимися холодным дождем. В который раз молодой человек пожалел о своем решении рыбачить в месте, что по негласному сговору между всеми рыбаками острова считалось запретным для любых промыслов. И наказание не заставило себя долго ждать — нагрянувшая внезапно непогода спутала не только все сети, но и изрядно задержала Этьена. И теперь он дрожал от страха, хорошо зная, сколь страшной бывает участь моряков, застигнутых ночью в этих водах.

Невидимое за тучами солнце уже уходило за горизонт, делая и без того пасмурный день еще более темным и непроглядным. В наступавшей тьме с трудом было можно разглядеть мерцавшие вдали огни Невез-кер-Иса, самого загадочного и самого древнего города колонии Чилоэ. Среди редких огоньков особенно выделялся маяк, горевший на одной из башен угрюмого замка, нависавшего над входом в залив, в глубине которого и укрылся город. И хотя в темноте Этьен этого и не видел, он знал, что над твердыней все еще развевается белое знамя с черным вороном и красным горностаем — одно из последних мест в Новой Арморике, где все еще хранили верность метрополии.

Почти два века минуло с тех пор, как отважный моряк Гийом Пиноше, высадился на острове, объявив Чилоэ заморским владением Великого Герцогства Бретонского. Так началось завоевание — пока остальные колонизаторы осваивали дикую пампу, прорубались сквозь «зеленый ад» амазонской сельвы и сносили с лица Земли города краснокожих людоедов, бретонцы медленно, но верно осваивали прибрежную полосу у западных отрогов Анд. Финальным аккордом завоевания стало возведение Нового Намсборга — названного в честь столицы герцогства. Этим подчеркивался и столичный статус нового города, ставшего центром бретонских владений в Новом Свете. Однако и Чилоэ, как первое поселение здесь, не терял своего значения — и наследники Гийома Пиноше, по сей день правили им, получив от герцога дарственную грамоту как на сам остров, так и на ряд прилегающих владений на материке. Столицей Чилоэ стал Невез-кер-Ис, названный в честь древнего Иса, погибшего города древней Арморики. Поговаривали, что сам Гийом Пиноше, — не только удачливый купец и лихой пират, но и могущественный чернокнижник, — в свое время приобщился к колдовским тайнам погибшего города. Говорили даже, что он сошелся с Дахут Белой, дочерью последнего короля Иса, что стала русалкой, после того как город погиб в разбушевавшемся море. Именно Дахут помогла Гийому Пиноше одержать верх над Чипиллой — шаманкой мапуче, пытавшейся посадить корабль мореплавателя на мель. Признав свое поражение, Чипилла стала неофициальной «второй женой» Гийома, а тот подарил местным колдунам — «Сорсерес Чилотэ», — книгу заклинаний, соединив тем самым шаманские ритуалы мапуче с колдовскими практиками Европы. Он же стал и первым «королем ведьм», восседавшим на троне в потаенной пещере Кикави, осуществляя оттуда тайную власть над пожалованными ему владениями.

Однако все меняется — и старые заслуги, как и древние легенды, постепенно отходили в область преданий и сказок. Над всем миром завыли ветра перемен — и громче и холоднее всего они выли над Европой. Франция, корчившаяся в огне революции, свергла и казнила своего короля, после чего Конан Сигурдсон, Великий Герцог Бретани, разорвал и без того чисто формальный вассалитет связывавший герцогство с французской короной. В ответ армия новоиспеченной «Галльской Республики» двинулась на Намборг и Ренн, в котором появился революционный Конвент Армориканской Республики. Лишь в приморском Бресте, при поддержке английского флота, еще держались верные герцогу войска. Одновременно прокатились возмущения и по всей колониальной империи Бретани — от Танжера до Траванкора и от Тайваня до Те Вайпоунаму. Везде, впрочем, верные герцогу войска удержались — кроме самой крупной и обширной колонии. Генерал-капитан Нового Намборга, Савьер «Четырехглазый» Аллен, объявил, что он порывает с прогнившей бретонской монархией и вместо замшелой колонии провозглашает независимое государство — «Революционную Андианскую Республику». Он же объявил о союзе с революционной «Галлией» — и со дня на день ожидалось, что на поддержку неожиданному союзнику прибудут колониальные войска из зуавов и сенегальцев.

Но все эти события до поры до времени проходили мимо Чилотэ — живущий былой славой, в стороне от грозных событий, потрясавших мир, остров словно замер в ожидании грядущих и страшных перемен, что неизбежно затронули и этот последний оплот Бретани в Новом Свете.

Этьен уже почти дошел до входа в залив, когда над морем вдруг разнесся раскат грома, ослепительно сверкнула молния и в ее свете рыбак увидел выходивший из залива большой корабль. Словно сошедшая со страниц старых книг, которых Этьен все равно не читал, большая каракка величаво проходила мимо застывшего в изумлении рыбака. До его слуха донеслись некие звуки и Этьен похолодел от ужаса, наконец, осознав, что за судно встретилось ему в недобрый час.

Калеуче — вечный кошмар Чилотэ! Корабль-призрак, пристанище ведьм и колдунов, обитель восставших из моря утопленников! Никто не знает, откуда он явился: одни говорят, что его создал сам Мильялобо, владыка всех вод, чтобы было где привечать погибших в море. Однако другие, более мрачные версии легенды говорили, что корабль используется чилотскими колдунами для своих темных дел. Иные верили, что первым капитаном сего корабля был сам Гийом Пиноше и что некоторые влиятельные люди Чилоэ по сей день находятся с ним в сговоре, обретая власть и богатство в обмен на человеческие жертвы или иные, не менее зловещие услуги.

Зловещий вой донесся до Этьена, когда корабль-призрак поравнялся с его лодкой. Вновь сверкнула молния, озарив все вокруг, и пораженный ужасом рыбак увидел на палубе огромных волков, что управлялись с парусами и прочими снастями также ловко, как будто у них имелись человеческие руки. Затем их поглотил ночной мрак, послышался раскат грома и очередная молния вновь ярко осветила Калеуче — но вместо волков на нем теперь сновали куда более уродливые существа— вроде людей, но с синей кожей, острыми зубами и раздвоенными языками. К поросшей черной шерстью спине каждого из существ приросла их собственная правая нога, жестоко изломанная и заброшенная на плечо. Кроме искалеченных уродцев, на палубе скакали, выбивая дробь раздвоенными копытами, похожие на сатиров твари с темными спутанными волосами, кошачьими когтями и красными глазами. Хриплыми голосами они распевали незамысловатую песню:

— В понедельник, вторник, среду,

Четверг, пятницу, субботу,

Каждый день кто-то гибнет в море!

И, словно подпевая этой зловещей песне, с верхушки самой высокой мачт разносился истошный визг. Его издавала мерзкого вида тварь, уродливый гибрид змеи, летучей мыши и рыбы, с кривыми рогами и шипами вдоль хребта. В ответ все громче свистел ветер, надувая паруса призрачного корабля и клубившиеся над морем тучи разражались холодным дождем, под которым, мокрый до нитки и стучавший зубами Этьен сидел в своей утлой лодчонке. Отчаявшись бороться с ветром и волнами, он решил отдаться судьбе и лишь прикрывал рукой рот, зная, что первое, что чувствует экипаж Калеуче — это дыхание.

На носу корабля стоял высокий человек, — и явно из живых, — в мундире офицера бретонской армии. Рядом с ним находилось странное существо — вроде огромного морского льва, покрытого золотистой шерстью, но с мужественным человеческим лицом. Внезапно, существо встрепенулось и, вытянув шею, запело чистыми сильным голосом.

Эй, рыбак, скажи скорей, царица из страны теней,

Не проезжала ль здесь верхом, на черном жеребце своем,

Со сворой призрачной у ног? Ее не видеть ты не мог.

Конь ее мчится, словно тень от облака в ненастный день,

Как тучи сумрачной копье. Дахут Белая — имя ее!

Очередной раскат грома сотряс моря, с шумом обрушились волны на ближайший берег и в тот же миг позади Этьена послышалось оглушительное ржание. Он обернулся и оцепенел, охваченный одновременно ужасом и восхищением.

По волнам, едва касаясь воды, неслось странное существо: похожее на лошадь, но с более длинной мордой, иссиня-черной гривой, четырьмя плавниками, которыми оканчивались ноги, и длинным рыбьим хвостом. На его же спине в развевающихся одеждах, цвета морской волны, восседала прекрасная девушка с золотистыми волосами и идеально очерченными алыми губами. Ярко-синие глаза, с фиолетовым оттенком, словно светились в ночи и Этьен как-то сразу понял, что они смотрят прямо на него, в его сердце, в самую душу… Это чувство продолжалось всего миг, а потом Белая Ведьма на своем диковинном скакуне пронеслась мимо, лишь небрежно взмахнув рукой в его сторону. В тот же миг какая-то невероятная сила подхватила Этьена, смахнув его с лодки и взметнув в воздух. Свирепый ветер тут же сорвал с него одежду и проливной дождь, с градом, обрушился на него. Необычайно острые градины, с острыми краями, иссекали и уродовали тело рыбака, заставляя его корчиться в самых невероятных судорогах, изгибая и ломая его конечности. Собственная правая нога, словно выкрученная пальцами жестокого великана, ударила Этьена по затылку и тут же приросла к нему. Он хотел закричать — но вместо слов изо рта высунулся лишь раздвоенный язык. В следующий миг Этьен обнаружил себя на палубе Калеуче, среди таких же уродцев, с ногой приросшей к затылку. Змеиное шипение вырывалось из ртов рабов-имбунче, пока уродливые козлоногие нэны пели хвалу Ведьме Моря. А Дахут, подарив мимолетный поцелуй морскому льву с мужским лицо, уже танцевала — над кораблем и над волнами, скинув с себя одеяния и сверкая в ночи обнаженным, ослепительно белым телом, с кожей, из-под которой словно просвечивалось лунное сияние,. Волнующе вздрагивали упругие груди, стройные ножки едва касались бурунов пены и с алых губ срывались слова той же песни, что продолжал петь владыка моря.

— Дахут Белая — имя ее!

И вместе с прекрасным и зловещим танцем, все сильнее ярилось море и с неба потоком лился ливень и сыпался град, размером с куриное яйцо. Но странным образом, все это буйство стихии не затрагивало призрачный корабль, что продолжал нестись сквозь ненастье к своей загадочной цели.

Исчезновение Этьена мало кто заметил — далеко не первый рыбак, сгинувший в разбушевавшейся стихии. Тем более, что это буйство моря имело куда более значимые последствия: небывалый шторм, ветер и град, разметали и уничтожили «галльский» флот, шедший на помощь «Андианской Республике». Одновременно, неведомо как миновав бурю, близ Нового Намборга, высадился генерал Огюст Пиноше, давний потомок первооткрывателя Чилоэ. Именно он сплотил вокруг себя солдат, оставшихся верными герцогскому дому, и повел их на столицу. Савьер Аллен, узнав, что войска Пиноше штурмуют его дворец, застрелился из подаренного французами карабина — и вместе с собой, покончил и со скороспелой «республикой».

Так были восстановлены законность и порядок в Новой Арморике, а вскоре пришли вести и из Европы: англо-бретонские войска разбили революционных «галлов» и вышвырнули их из Бретани. Прямо на поле боя победоносный герцог Конан Сигурдсон возложил на себя корону Бретонского Королевства. Одним из первых его распоряжений стало утверждение Огюста Пиноше в должности вице-короля Новой Арморики.