Аэд

"Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины..."

Остап Бендер, цитирующий классика на защите курсовой одного гумманитарного ВУЗа.

Царь Платей решил узнать – брали ли его предки, в числе прочих греков, Трою?

Про троянскую войну он узнал от странствующих сказителей – аэдов. Все они утверждали, что платейцы под Троей были, но под пытками сознавались, что приврали заради причащения местных слушателей к известному эпосу.

Царь переоделся в бродягу, и решил попутешествовать в таком виде по окрестным полисам вслед за одним слепым сказителем.

В Коринфе, тот же самый аэд, который в Платеях про Трою заливал, рассказывал тот же самый эпос про взятие Иллиона, и платейцев, сцуко, в армии Агамемнона не упомянул (если какой странствующий купец спросит:"А как же платейцы?, слепец готов уже ответить:"Так они у Трои были, а я сейчас про Иллион сказ веду!")

В Фивах, все то же самое, из тех же уст аэда, но про взятие Пергама.

В Спарте аэд заливал, что Агамемнон – спартанский царь, а его брат Менелай – микенский.

В Микенах, аэд поменял Агамемнона и Менелая местами.

И вот, что характерно, заметил царь: всюду аэд перечисляет корабли греческой флотилии из двух десятков крупных полисов, и еще один из маленького, если он именно в нем историю пиплу задвигает.

В Пергаме от аэда люди узнали, что Одиссей и Агамемнон – одно и то же лицо: для островитян с Корфу, Одиссей – царь Итаки, для жителей Итаки, Одиссей с Корфу; для ершовцев вообще из Урюпинска.

Устал слушать аэда царь Платей, сбросил хламиду бродяги наземь, предстал слепцу в блеске царского облачения, и спросил:

– Блять, чувак, ты задолбал, почему эпос о взятии Трои всюду по разному рассказываешь?

Гомер ни хрена не впечатлился блеском царского облачения, и нагло ответил:

– А на кой? В Трое у меня мама-пенсионерка, и если я эпос всем одинаково "задвину", объединятся вновь полисы, снова на Трою попрут...или на Иллион....или на Пергам? Плевать, куда-нибудь да попрут, а у меня где-то там мама-пенсионерка.

Царь(задумчиво):

– Искусство объединяет?

Гомер(гомерически захохотав):

– Общим пластом коллективного бессознательного единит этнос, так что может...

Царь:

– А если маму в Платеи переселить?

Гомер(переходя с гомерического хохота на истерический):

– Да валяй, тогда, если пожелаешь, везде эпос буду одинаково рассказывать, только тещу не переселяй.

На том и порешили: теща осталась в Урюпинске; эпос стал единообразным, и еще долго можно было слышать речи Гомера, бесконечным перечислением кораблей отсекавшего непатриотично настроенную часть аудитории.