Г. Л. Олди «Витражи Патриархов» — открытие текста

Знаете, вот сижу я, перееханная переездом, буквально на неразобранных чемоданах, а Земля продолжает вращаться, а судьба начинает напоминать. Она кричит в ухо, швыряет в лицо знаки и символы, и ты понимаешь, что намёк надо осознать и, наверное, что-то сказать по его поводу.

Сначала господа Олди взялись выкладывать «Бездну Голодных Глаз» — а теперь вот они, отдельно и бесплатно, выложили «Витражи Патриархов»; и тут уж я, как говорится, «ой, всё» (с). 

Меня ведь с «Витражами Патриархов» связывает отдельная, особая, глубоко личная история. Которую, очевидно, нужно рассказать: во-первых, потому что она очень хорошая, а во-вторых… Нельзя зажимать доброе слово. Тем более для глобального, тем более для коллег — да, тут, конечно, смешно, но вы подождите, у меня большие планы, кхе-кхе…

Тем более для коллег, с которых, по сути, всё и началось.

Так что рассказываю — уж как могу: поймите и простите, не обессудьте и не взыщите.

(К тому же, сказал А — ну так говори и Б).

Маленькая Яна Тихоходова читала очень много, но совершенно неразборчиво. То есть без разбора совсем вообще: родители её — дай им бог здоровья и всего наилучшего, что только есть в этом мире — являются людьми прекраснейшими, но от литературы далёкими. Они ничего не запрещали и ничем не помогали; получалось в итоге так, что у Яны Тихоходовой в одной руке Дюма, а в другой — Донцова, и разницы для Яны Тихоходовой… нет. Если маленькой Яне Тихоходовой интересно, то книжка отличная и надо читать, а если скучно — откладываем и берём следующую: книжек в доме много, да и библиотека — совсем недалеко.

В двенадцать лет Яне Тихоходовой попался сначала «Гарри Поттер», а затем, на летних каникулах — «Властелин Колец». Вернувшись в школу, она рассказала своим друзьям, как же эти книжки круты и как ей хочется почитать чего-нибудь вот такого же.

И её друг — да будет он вовек благословен — сказал: «А возьми Олдей».

Имя, помню, пришлось даже записать на бумажку — Генри Лайон Олди, ишь ты, тоже иностранцы какие-то, ясное дело!

В магазине уже не маленькой, а юной Яне Тихоходовой выдали два оранжевеньких тома «Бездны Голодных Глаз», и были они для неё… странны. Не очень, честно говоря, на «Гарри Поттера» и «Властелина Колец» они были похожи; однако цепляли, затягивали, вызывали интерес, и юная Яна Тихоходова их увлечённо читала, а затем…

Затем случились «Витражи Патриархов». В которых вы представляете! вдруг! внезапно! без объявления войны! стихи посреди строки. И ещё параллелизмы. И репризы, и многое другое, что Яна Тихоходова назвать тогда не могла, но — почувствовала. Прочувствовала.

«Витражи Патриархов» я дочитала в метро и помню очень ярко и чётко, как стояла — зависла — на эскалаторе, оглушённая и ошеломлённая одной-единственной мыслью:

А ЧТО, ТАК МОЖНО, ДА?!

Теперь повзрослевшая, и поумневшая, и погрустневшая Яна Тихоходова знает, что называется это — «инсайт». Ну а тогда это было неожиданным осознанием, которое… раскрыло Бездну.

Шли годы и откладывались в памяти книги: «Школа в Кармартене», «Так говорил Заратустра», Библия, «Дом, в котором», список можно продолжать бесконечно — Яна Тихоходова узнала, что можно и так, и вот так, и этак, и как угодно.

Но само уяснение существования концепции стиля — «как написано», «текст есть (выверенная, красивая, гармоничная) последовательность слов» — началось для неё с «Витражей Патриархов».

Слова, на самом-то деле, сволочи: они уходят именно тогда, когда нужны больше всего. Гыгыкают, машут ручкой, рассыпаются и отказываются подбираться. 

Поэтому я просто скажу: «Спасибо вам, Генри Лайон Олди». Спасибо за вот это, за открывшиеся буквам глаза — от всей души.

Ну а остальным… Идите читать. Серьёзно, а что ещё тут скажешь?