Число Данбара, романы и персы.

В продолжение вчерашнего разговора про персонажей-функций. Многие комментаторы почему-то споткнулись о старушку, хотя говорил я совершенно не про неё. Сегодня же у нас число Данбара. Поприветствуем гостя аплодисментами!

Для начала обратимся к определению из этих ваших интернетов:

Ограничение на количество постоянных социальных связей, которые человек может поддерживать.
Поддержание таких связей предполагает знание отличительных черт конкретного индивида, связь с которым необходимо поддерживать, его характера, а также социального положения, что требует наличия определённых мыслительных способностей и затраты значительных интеллектуальных ресурсов.
По разным оценкам, число Данбара в человеческих сообществах лежит в диапазоне от 100 до 230, чаще всего условно принимается равным 150.

Внутри себя это число тоже бьётся на подгруппы:

• группа поддержки — лучшие друзья, ~5 человек;

• группа симпатии — приятели, готовые помочь, ~15 человек;

• расширенная семья, коллеги по работе или интересам, ~50 человек;

• сеть активных социальных связей, пределом которой и является число Данбара, 150 человек, включая предыдущие подгруппы.

Всё, что свыше, относится к категории парасоциальных связей. Люди нас знают, мы их — нет.

Сейчас немного отвлечёмся и обратимся к творчеству одного автора, от чьего дуба получила психологическую травму добрая половина жителей постсоветского пространства. Всё-таки 63 алки он накатал, больше 2,5 млн. символов. В «Войне и мире» общее число персонажей — примерно 559 (сам не считал, господь уберёг, данные из статьи РИА). Вообще. С учётом массовки. Двести из них — реальные исторические личности, без которых в романе-опупее не обойтись. Иначе появятся вопросы вида: «Я не понял, Кутузов-то в итоге "вилкой в глаз" выбрал?» Если мы отсеем всех статистов — денщиков, прислугу, заколотых Пьером французиков (он же его заколол, я правильно помню?), прочих солдатиков из военных сцен, то окажется, что персонажей, играющих роль в сюжете, по разным подсчётам от двадцати до тридцати, главных же героев — от шести до тринадцати. Остальные — ростовые куклы, оживлённые волшебным порошком Урфина Джюса.

То есть классик понимал, что, раз уж не удастся избежать изнасилования школьников его творчеством, пусть тех насильников будет поменьше.

Меня, конечно, можно обвинить, что я выкопал какое-то замшелое старьё, которое давно потеряло свою актуальность. Лев Николаевич просто не умел использовать большое количество персов на благо сюжета. Окей. Цикл книг «Пространство» (он же «Экспансия»). Как-никак, 19 книг в серии (включая повести и рассказы). При внимательном анализе выяснится, что всего двадцать пять героев влияют на сюжет, причём часть из них появляется далеко не во всех книгах.

Теперь вернёмся к числу Данбара. Человек читает книги, чтобы прожить новые жизни в теле героев, погрузиться в захватывающие истории, отвлечься от повседневности. Но, каким бы фантастическим не был сюжет, homo sapiens приходит его читать со стандартным психо-социальным набором, который не меняется по причине: «Я хочу, всё тут!». Соответственно, 5, 15, 50, 150 прекрасно работает и в книгах. Проще говоря, 5-7 главгероев, 15-20 второстепенных любой читатель воспримет с должным комфортом и не потеряет фокуса внимания. Третьего плана — до пятидесяти. Массовки можно насыпать сколько угодно, хоть «миллиарды вражеских воинов», только, блин, не надо их всех описывать, хорошо? Если, конечно, не стоит задача усыпить читателя или заставить закрыть книгу.

Такая фигня, малята!