«Царь-батюшка, сруби лихую голову!», или О том, как мы не слышим, что пишем!

В каждом редакционном коллективе есть свои побасёнки. Их пересказывают, когда заходит разговор о работе над текстами, и в кулуарах, и на самых серьезных совещаниях... А уж если приходит в коллектив новичок... да если в его обязанности входит редактирование  и корректура... Тут уж в первую очередь тычут пальчиком, на что именно нужно обратить внимание, чтобы не появилась очередная такая «побасёнка».

Так вот, в той редакции, куда я поступила как-то на работу, главным требованием стало... внимательное чтение имени главы администрации, чтобы, не дай Бог это имя не попало на перенос. А очень серьезного дяденьку звали Сергей (фамилия его уже и не имеет значения!). Оказывается, очень возмущался он, когда однажды на первой полосе газеты прочитал: «Сер-гей»! Редактору не поздоровилось, он краснел и бледнел на жестком ковре в администрации.

Этого «Сер-гея» вспомнила я, наткнувшись на фразу: «Получил огромное удовольствие от игры! Сегодня понравился наш вратарь Александр Руденко». И как-то начал возникать передо мной образ автора, очень уж неравнодушного не к игре, а... к игрокам! Интересно, а почему ему понравился этот вратарь? И чем именно? И тут еще только что прозвучавшее слово – «удовольствие»... 

Фраза обретала новый смысл именно при ее прочтении! И вот эти – тоже:

«С вязкой бубликов» (имеется в виду «со связкой бубликов»);

«А пошлым (всего лишь – «прошлым») летом даже приходила с речки черепаха». 

Почему некоторые написанные нами фразы совершенно по-другому звучат? И даже – несут совершенно иной, а то и противоположный, смысл? Может быть, мы – дилетанты? Графоманы? Отнюдь нет! Такие вольности присущи и очень известным писателям! Вот что собрала я в свою «копилку» по этой теме:

«Слыхали ль вы (львы) за рощей глас ночной

Певца любви, певца своей печали?»

(Александр Пушкин).

«В полдневный жар в долине Дагестана

С свинцом (с винцом) в груди лежал недвижим я».

(Михаил Лермонтов).

«О, север, север, чародей!

Иль я (Илья) тобою околдован?»

(Федор Тютчев).

Или вот:

«Что в имени твоём?» (Вымени...)

Только прислушайтесь к словам, написанным опять же Александром Пушкиным:

«Что в имени тебе моем?

Оно умрет, как шум печальный

Волны, плеснувшей в берег дальний,

Как звук ночной в лесу глухом».  

А вот очень интересный пример, известный анекдотический случай, происшедший с Верой Инбер. У нее есть выразительные строчки поэмы:

«Ой ты гой еси царь батюшка

Сруби лихую голову!»

Обратил внимание на эти строки не кто иной как Маяковский. И – откликнулся:

«Ах у Инбер! Ах у Инбер!

Что за глазки, что за лоб!

Все глядел бы, все глядел бы,

Любовался на нее б!»

Такие курьёзы в русском языке имеют скучное, невыразительное название - "переразложения". Еще их называют сдвигами, а также другой лексической деформацией фраз. Что это такое? По сути, перераспределение морфем внутри слова, которое и приводит к тому, что основа слова, по-прежнему оставаясь производной, выделяет в своем составе иные морфемы. И таких возможностей для переразложения в русском языке очень много: сосна – со сна, подарку – под арку, подругу вели – подруг увели, приходит на ум – приходит Наум, занимаюсь сверкой – занимаюсь с Веркой, пойдем подождем – пойдем под дождем.  Видимо, поэтому если автоматически написать фразу, но не вчитаться в ее звучание, то может получиться двусмысленность.

Как хотелось бы слушать написанное! Но вот не всегда же есть такая возможность! А может, и желание!

Вспомнила еще один народный стишок вроде детской считалочки:

«Впереди нас рать,

Сзади нас рать!» -

сказал Мамай и с раной побежал в сарай».

А? Каково?