Топор и дубина - coming soon

Чёртового облезлого Сквамби компаньоны не услышали, вышли из Форта спозаранку, пока дрыхли даже ночные работяги и весёлые девки. Шли вдумчиво, понимая – за просто так ничего не выгорит, потому на подготовку ушло два дня. Два дня, когда Конна находилась у Горго, когда ублюдки могли делать с ней что душе взбредёт. 

Ну и, так-то, что-то им добавили в пиво корчмарь той забегаловки. Бо половину следующего дня, несмотря на необходимость что-то делать, оба валялись в лёжку. Стряпуха Клаффа, специально отпаивающая их жирными бульонами да травяными настоями лишь вздыхала, охала и качала головой. 

Но всё когда-то заканчивается и они выбрались из муторной гадости, так не желавшей отпускать. Выбрались, собрались с силами и топали по делами, злые как легион бесов и парочка демонов покруче.

- Я вырежу ему глаза, отрублю пальцы на руках и ногах, волью в глотку макового отвара и приколочу кишки к дереву, подпалю факелом и заставлю бегать вокруг него, - Роб, сыро чавкая землёй, поднимался по склону горушки, направляясь к Двери, - я…

- Прекрати, - отрезал Рой, - прекрати, задов рог. Сперва сделай дело, потом мсти. Ясно?

- Ясно. Спокойно идёшь в Дверь?

- Да, - Рой поморщился, предвкушая ледяной холод внутри, - надо, значит надо, дьяволов хвост. Пошли, краснобай, надо спасать Конну. А потом, во Имя Его, я…

Горец хрустнул ручищей по топорищу и шагнул в уже засветившийся портал.

- Знаешь… - голос Роба его остановил. – Ты прав. Месть хороша в холодном виде, друже, ну, ты в курсе, верно?

- И, задов рог?!!

- А порой она хороша в горячем, если не сказать больше. Прямо-таки в адско-обжигающем виде. И для такой сволоты, как шинкарь, поющий гостей пивом с какой-то дрянью у меня в загашнике есть мечта. Она родилась не для него, друже, о нет. Она родилась ради одной особы с моей родины, у нас, знаешь ли, прямо родина юридических казусов и прецедентов. Ты ж знаешь, мой горский традиционалист-товарищ – что есть прецедент, э?

- Демонов хвост, - сказал Рой, - да, представь себе, знаю. У нас в горах есть два права, право крови и стали, которое оспаривают кланами и право чернил с кожей, где чья грамота древнее, того и правда. И если уж Империя предпочитает называть такое право старости прецедентом, то стыдно такое не знать, задов рог. 

- Ты не человек, а истинно сокровище мысли, речи и вообще, - заявил Роб, - так вот, слушай. У меня на родине к женщинам отношение самое, что ни на есть, удивительное и свободное по всей Империи. Моя тётка, например, наследовала патримониум по смерти отца и никто не имеет права оспаривать её старшинство из-за права меча с куделью. 

- И?!

- В городском казначействе старший счетовод – Тейт, самая обычная тётя немолодых лет, из прелестей обладающая лишь тонким носом и милыми близкопосаженными сисечками и…

- Балабол, задов рог, - фыркнул Рой, - ты к делу, к делу!

- Так я к делу, - даже оскорбился Роб, - просто делаю историю интересной. 

- Ладно, демонов хвост, хмыкнул Рой, - впереди непонятно что… Может, стоит послушать напоследок твою болтовню. Давай, ври дальше, только сладко и гладко. 

- Ври… - Роб вздохнул, - тут, друже, было б чего врать. В общем, прижала эта фифа всех, кого смогла. Дотянулась повсюду, пользуясь совершенно непонятным доверием имперского наместника, вполне вероятно, что и шантажом. Больно уж этот наш кентавр, ну, потому как длинный мосластый, ледащий да ещё с такой поганенькой бородкой из усиков и козлиных волосков на подбородке, больно уж любил он ходить по всяким весёлым прачкам да златошвейкам. Нравы у нас, несмотря на вольности, весьма суровые, даже борделей официально не имеется. Жена в столице с семьей и родителями, а этот, значит, у нас представляет таким образом государство, ну и…

- Это понятно, - Рой пожал плечами, - ясная такая история, подловила на сладеньком и давит на больное место, всех прижала, не даёт запускать руку в казну провинции, а таскает только сама?

- Ладно, если б только сама и таскает. – Роб сплюнул. – Она ж никаким правильным делам прохода не давала. И до того как-то меня довела, когда хотел помочь открыть школу для детишек ремесленников… Чего ты ржёшь, жеребец ты стоялый, а?! Я, между прочим, как-никак дворянин и обязан проявлять участие, учитывая определённую часть высокородного происхождения. Ну, так вот, завернула она нам всё желание открыть школу и всего бы ничего, но взяла меня злость. Знаешь, такая лютая, ажно волком вой, не поможет. И, как-то раз после зимних маневров имперских частей провинции – накидались мы с господами командирами опосля конных лав, марша полулегиона защитным порядком и даже штурма крепостцы. 

А зимы у нас ух бывают, так заворачивает, что куда вашим горским…

Рой, уже потерявший нить, почти открыл от удивления рот, но Роб всё же решил закончить:

- Так к чему это я? Пошёл я, значит, в большой легионный сортир, такую благоустроенную избушку из тёса, чтоб ветер не сдул. А зима была аккурат, как рассказываю и всё внутри в наледи и эдаких грёбаных жёлтых сталактитах. Стою, позваниваю струйкой, замерзающей на ходу и тут понимаю – что хочу сделать с той хозяйкой чёрной совести да ладных титечек.

- Задов рог да бесово семя, - только и сказал Рой, - мне даже не по себе…

- В общем, друже, - Роб ухмыльнулся, - жуть как мне захотелось спихнуть её прямо в загаженную дырку, чтобы ноготочками своими холёными она скребла по янтарному льду, а прямо под ней, в этом хреновом компосте, вдобавок булькал жидкий огонь, да смола, да немножко серы, и бросить туда масляную лампу, чтоб всё занялось… А она, понимаешь, орёт, внизу полыхает, подпаливая ей всякие разности, а пальцы так и скребутся по застывшему ссанью и…

- Ни слова больше, - Рой смотрел на него с заметно уловимым ужасом, - ты душевнобольной, задов рог. Желать такого какому-то засратому корчмарю с его пивом?!!

- А то! – Роб хмыкнул. – Только человек, больной душевно, решится сунуться в багряный Форт, зная – кто его там ждёт. Так что, мой друг-каратель, всё верно, а мы с тобой – два сапога пара.