Фантастические твари и откуда они берутся

Присоединяюсь к флэшмобу от Аркадия Голубкова (https://author.today/post/450614). Снова предлагаю рассмотреть демонов "Незримой" трилогии, являющих собой смесь моей больной фантазии, обрывков дилетантских представлений о китайской мифологии и задвига на психоанализ) 

На этот раз у нас тут - разговор об их природе и происхождении, который демонстрирует их примечательность сильнее, чем непосредственное появление в кадре. 

— Возможно, что наши поиски дали плоды, — сказал Дан, извлекая  из рукава свиток пергамента. Именно пергамента, хотя большинство  жителей королевства Шэнь предпочитали пользоваться бумагой.

—  Сегодня служанка Ликин передала мне письмо от монахини Нуо, живущей в  монастыре Благосклонной Луны, что на спорных территориях между землями  Цзао и Лаошу. Она пишет, что за последний месяц двух её сестер нашли  мертвыми и как будто высушенными изнутри. То, как она это описывает, во  многом похоже на то, что я видел во дворце Хуаджу. Как ты полагаешь, это  может быть работа Байгу-цзин?

Передавать письмо не имело смысла:  Панчён была неграмотна. Все знания, которыми она владела, передавались  из уст в уста и запоминались наизусть.

— То может быть Байгу-цзин,  Ваше Высочество. Или то может быть любой другой демон. Каждый из них,  мой господин, так или иначе пожирает людскую жизнь, ведь собственной  жизни у них и нет.

— В смысле? — не понял Дан.

На какое-то время шаманка задумалась, подбирая ответ.

— Вам известно о природе демонических созданий, молодой господин? — спросила она наконец.

«Я  там знаю, что мне положено о них знать», — ворчливо подумал Дан, —  «Может, принцам о ней рассказывают в детстве вместо сказок на ночь!»

Но вслух сказал другое:

— Расскажи, что известно тебе.

Панчён слегка удивилась, но все же начала:

—  Всякий демон когда-то, в прошлой жизни был заклинателем. Он шел по пути  самосовершенствования, но в итоге его путь свернул не в том  направлении.

— Перешел на Темную Сторону? — не удержался от комментария Дан.

Однако Панчён покачала головой:

—  Нет, господин. Заклинатели и демоны — две стороны одной медали, но они  не Свет и Тьма. В душах заклинателя Свет и Тьма гармонично сосуществуют  между собой; достижение этой гармонии — главное условие  совершенствования. Но демоны... это совсем другое. Встретившись с Тьмой в  своей душе, они стали сражаться с нею. И проиграли.

Шаманка пожала плечами:

—  Вместо того, чтобы принять свою природу, они подавляли её. И в какой-то  момент желание превратилось в голод. Этот голод двигал ими в прошлой  жизни, — и он стал их сутью в новом воплощении. Демон не испытывает  желаний, он неспособен чувствовать удовольствие или удовлетворение. Он  лишь силится утолить голод, утолить который невозможно.

— Ты можешь немного пояснить? — попросил Дан, — Мне кажется, я не вполне понял.

Панчён слегка замешкалась. Кажется, ответ у неё был, — но она сомневалась, стоит ли его произносить.

—  Ваше Высочество, — почти просящим голосом сказала она, — Вы не  разгневаетесь на меня, если для иллюстрации я приведу пример, который  может показаться вам неуважительным?

— Что за вопросы, —  поморщился юноша, — Если через этот пример ты сможешь лучше объяснить  то, что меня интересует, то ты должна его привести. Считай, что это мой  приказ.

Шаманка серьезно кивнула:

— Я услышала вашу волю,  молодой господин, и я выполню её. Мой пример заключался в том, что...  Представьте, что для вас служанка Лю и наследница Фен стали одинаковыми.  Что вам все равно, кто из них сегодня разделяет с вами ложе. Что в  отсутствие их вы возьмете на свое ложе служанку Жу, или служанку Ликин,  или меня, и не будете чувствовать никакой разницы. Что вы не любите ни  одну из них, не цените ни одну из них, не чувствуете страсти ни к одной  из них, и лишь удовлетворяете свои потребности. Представьте это. И вы  поймете, что это такое, когда страсть обращается в похоть.

Дан представил. Весьма четко представил.

И от возникшего перед глазами образа ему почему-то стало очень больно и тоскливо.

Как будто часть его оторвали навсегда.

Забавно, но всего месяц назад он даже не представлял себе, что такая часть в нем есть.

— И если бы это случилось, то после смерти вы переродились бы демоном похоти, — закончила свою речь шаманка.

Дан хмыкнул. Лиминю такая роль подходила. А ему?..

Впрочем, сейчас важнее было другое.

— Но при чем здесь сражение с Тьмой? — осведомился он.

Панчён чуть улыбнулась:

—  Потому что с теми, в ком Свет и Тьма не сражаются, такого не бывает.  Голод рождается из отрицания. Тот, кто отрицает часть себя, раскалывает  собственные души. И из их осколков и создана Преисподняя.

Дан почувствовал, что еще немного, и они залезут куда-то глубоко в дебри популярной психологии.

— Ладно, а что касается Байгу-цзин? — вернулся он к практическим вопросам.

—  Дух Белой Кости в прошлой жизни была очень красивой женщиной, —  ответила Панчён, — Очень красивой, но с самого детства приученной  стыдиться своей красоты. Сверясь каждую мысль, чтобы не впасть во  тщеславие. Избегать украшений и красивой одежды. Не подымать глаза от  земли. А упреки все сыпались. В каждом её взгляде люди видели выражение  превосходства. Она молилась Светлым Небожителям, чтобы Небеса избавили  её от её красоты. Но Небеса остались глухи. И тогда что-то в ней  сломалось. Признав свое превосходство, она превратилась в тирана,  унижающего других. Она купалась в мужском внимании, но в этом не было  того наслаждения, что испытывает женщина, ощущая себя желанной. Лишь  горечь и обида вели её.

— А после перерождения? — осведомился Дан.

Таких  историй он слышал множество, на постсоветском пространстве они цвели  буйным цветом, обильно прорастая в умах людей множеством комплексов и  заморочек. «Будь скромнее». «Проявляй смирение». «Не выделяйся». «Не  задавайся».

Тьфу.

Как будто цветку приказали не цвести.

—  После перерождения её навязчивая идея — обрести былую красоту и  приумножить её, — ответила Панчён, — Её настоящий облик уродлив: она  выглядит как гигантский, выбеленный скелет; у нее несоразмерно вытянутые  конечности и взгляд, вселяющий ужас. Она может принимать три  человеческих обличья, но каждое из них имеет свой изъян, который  невозможно замаскировать ни иллюзией, ни превращением. В обличье мужчины  у неё левая нога короче правой. В обличье ребенка у неё во рту гнилые  старушечьи зубы. Наконец, обличье прекрасной девы — самое близкое к её  мечте, но в нем её повсюду сопровождает запах болотной тины. Тем не  менее, именно это обличье она будет беречь сильнее всего.

— Беречь? — уточнил Даниил.

Шаманка кивнула:

—  Только будучи убитой в своем истинном облике, Байгу-цзин вернется назад  в Преисподнюю. Однако будучи убитой в одном из человеческих обличий,  она лишится возможности принимать его — вплоть до своего нового  возвращения в Срединный Мир.

Дан задумчиво потер подбородок:

—  То есть, в самом худшем случае её придется убить четыре раза. Но есть  шанс, что она постарается сохранить хотя бы одно обличье помимо  истинного, и возможно, согласится ради этого поделиться информацией.

—  Вы правы, молодой господин, — согласилась Панчён, — Но пожалуйста, не  обманитесь и не дайте гордыне ослепить вас. Дух Белой Кости представляла  бы для вас опасность, даже будь все ваши силы и навыки при вас.

—  Я понимаю, — серьезно ответил юноша, — Но если она — единственная  ниточка к разгадке, я должен хотя бы попытаться. Тот талисман, что я  сделал под твоим руководством, поможет?

— Последний вариант, что  вы мне показывали, — да, — кивнула шаманка, — Но учтите, что он все еще  несовершенен. Его силы хватит, чтобы сковать её на двадцать минут. Но  сопротивляться ему она сможет уже через десять.

— На всякий случай  перед отъездом я сделаю запасной по тому же принципу, — заверил Дан, —  Что еще ты можешь рассказать мне о её возможностях?

— Её  прикосновение высасывает жизнь, иссушает тело и душу, — ответила Панчён,  — А в три дня сезона, — четвертый, восьмой и двенадцатый, — её силы  возрастают, благодаря чему она может делать это с помощью одного лишь  взгляда.

— Четвертый, восьмой и двенадцатый? — нахмурился Дан, —  Странно. В таком случае перерыв между третьим пиком и первым пиком  следующего сезона получается длиннее, чем между остальными.

— Пики  её силы — не самостоятельный цикл, к которому привязали человеческое  время, — пояснила шаманка, — В прошлой жизни Байгу-цзин была человеком, и  потому подвержена и человеческому делению на сезоны, и магии Числа  Смерти.

(с) "Незримые нити", глава "Эхо" https://author.today/work/310151