Самоделкины говорите?
Автор: Михаил Юрьевич СалтыковВы таки спрашиваете умеют ли персонажи делать что-то своими руками?
Хотя похоже неприятный разговор с Дедом отменяется. Алиса шевельнулась. Полдевушки подающие признаки жизни — зрелище жутковатое, скажу я вам.
— Мех, у меня заканчивается аварийка так что слушай.
Ну да у нее же нейропроцессор в груди и от перерезания не пострадал. Вопрос лишь в том, что Алиса решила не улетать на Юпитер полностью, а оставила форка. Но с чего я взял, что Загруженным-повстанцам не нужен агент в Федерации?
— У меня стандартное тело B2, так что мануалы найдешь сам в сети. Мне раздавили главный аккумулятор, но все что ниже пояса должно валяться за дверью относительно целым. Собери меня, как все закончится. Перехожу в гибернацию.
А почему я собственно должен тебя чинить? За то, что сильно сомневаюсь, что мое «Я» существует двадцать два года, а не минуту? Но пол-Алисы уже снова стали мертвым пластиком. Потому что Дед не поверит, если скажу, что ты погибла — ответил я сам себе.
***
Я закончил ремонт Алисы, поставив вместо родной батареи одну из своих запасок. Спустя пять секунд Загруженная запустилась, сориентировалась в пространстве, села на рабочем столе.
Луноход принадлежал Деду. Это был стандартный открытый лунный пикап от «Тойоты». Я походил вокруг него прикидывая развесовку и как на нее повлияет турель. Плюнул, вызвал дополненную реальность и набросал в ней трехмерную модель подопытного. Опыты с моделью показали, что наилучшим вариантом будет установка турели в кузове-багажнике пикапа. Классика. Немного подумав, я решил приткнуть ее у самой стенки пассажирского отсека — так Дед сможет стрелять вперед. Теперь осталось придумать собственно конструкцию турели.
Идею искать готовое решение в сети я сразу отбросил как бредовую и опасную. И вообще я инженер или кто? Для начала сварим двуногу из стальной трубы. И приварим ее к силовому каркасу пикапа в четырех точках — должно удержать отдачу. Или нет? Можно посчитать точнее, но после 3D-моделирования пикапа мой главный мозговой имплант уже успел порядком нагреться. Пофиг. В массе я не ограничен, так что ради паранойи добавлю еще две трубы, упирающиеся в вершину двуноги и дальние углы багажника. Теперь собственно крепление.
Я могу гордиться собой. Созданная исключительно моим белковым мозгом система подвески пулемета к турели позволяет в походном положении повернуть ствол на 180 градусов по вертикали так чтобы казенник оказался в салоне (остекление там уже было снято), а ствол повис над багажником. Это позволяло надежно скрыть наличие вооружения в походном положении прикрыв багажник-кузов слоем ЭВТИ*. Работа сделана и теперь меня больше ничего не отвлекает от нехороших мыслей о грядущей миссии.
*Электро-вакуумной теплоизоляции
И начались наши трудовые будни. Начали с того что разобрали носовой обтекатель корабля и сложили из полированных стальных листов Солнечный Горн. Пока что примитивный и способный работать лишь в полдень, когда тусклое юпитерианское Солнце поднималось максимально высоко. Потом мы его улучшим, добавив зеркалам трекеры для сбора солнечных лучей при почти любом положении Солнца. Но для этого потребуется и увеличить количество зеркал, чтобы поддерживать требуемую температуру при не оптимальном положении Солнца.
Затем мы стали искать метеоритное железо. Оно удобно тем, что залежи легко находятся дистанционно магнитометром, а сам ценный продукт можно извлекать из грунта электромагнитами. Большая часть метеоритного железа рассеяна в ударных кратерах в виде застывших микроскопических капелек расплавленного ударом метеорита. Этот магнитный порошок мы и собирали в окрестностях места посадки. И загружали в Солнечный Горн сплавляя железный порошок в слитки. Но от слитков нужно было перейти к стальному листу. После года экспериментов, наконец, удалось отлить наковальню, молот и простейший прокатный стан. Теперь энергия с реакторов «Килоповер» вместо остановленного сервера шла на молот, и прокатный стан. Первый плющил нагретые до красного каления слитки в толстые листы, второй — прокатывал их до миллиметровых. Мы, наконец, смогли расширить наш металлургический комбинат.
Пол года ушло на сборку первого каллистианского стирлинг-генератора. Теперь при наличии тепла хоть от реактора, хоть от солнечной печи у нас было электричество. Имевшихся реакторов должно было хватить минимум на пол сотни лет, после чего теоретически можно было очистить топливо от накопившихся нейтронных ядов и использовать его повторно. Но солнечная энергоустановка, хотя и требовала огромных площадей, изготавливалась исключительно из местных ресурсов и не была ограничена запасами урана и MOX-топлива. По плану Крика на десятом году колонизации реакторы следовало законсервировать и запустить только после освоения производства низкообогащенного урана из гранита — тогда топливо высокого обогащения могло быть использования для запуска нашего собственного топливного цикла.
Оставалось самое сложное. Построить производство микропроцессоров. Поиск легирующих элементов неожиданно оказался самой простой задачей. Их хватало во все тех же ударных кратерах. Оборудование для фотолитографии у нас имелось привезенное с Луны. Конечно, когда-нибудь оно придет в негодность, но к этому времени успеем создать аналог. Осталось произвести кремниевые пластины нужного качества. С этим мы возились больше одиннадцати земных лет.
Эти года были кошмаром. Мы сбились со счету сколько раз я или Алиса впадали в отчаяние. Мы изобретали альтернативные планы разной степени упоротости: От банального цифрового отшельничества с каннибализацией сервера, до пиратских налетов на внутренние планеты. И даже попытки дождаться победы оставшейся «нежити» или смягчения отношения людей к Загруженным.
Хуже всего то что мы пребывали в неведении что происходит по ту сторону Пояса. А там, между прочим, осталось мое второе «Я». Но все межпланетные передачи шли по узконаправленным лучам так что слушать эфир было бесполезно. Времени и ресурсов строить телескоп у нас тоже не было.
На пятом году нашего производственного марафона выяснилось что без форков в самом деле остается только податься в космические отшельники. Я мог бы писать ботов для управления имеющимися у нас кибертелами и роверами, но для этого требовалось время, которого не было. К счастью Алиса умела делать объединение воспоминаний, так что наши форки не превращались в отдельные личности.
Но вот автоматическая производственная линия готова. Десять километров конвеера в окружении цветов солнечных электростанций на одном конце принимают силикаты, а на другом — выдают готовые платы с микросхемами. По технологии из музеев, но много. А наш старый, «внутрипланетный», сервер все это время простоял холодным и мог проработать еще около двадцати пяти лет — пять лет съело воздействие комической радиации. Оставалось самое сложное. Включить сервер и поставить его обитателей перед фактом.
На Байконуре полным ходом шла подготовка к очередному Рокетфесту — крупнейшему чемпионату Земли по реконструкции космической техники. Для Лина Буркатовского он начался как обычно — руганью с Робертом Картманом, председателем квалификационной комиссии.
— Лин, ты обурел в корягу? Какая тебе группа А? «Ангара-А5» никогда не летала с «Орлом».
— И чего? Ракета исторична, корабль — тоже.
— Ты знаешь правила — квалифицируется не ракета, а комплекс в целом.
— Тогда почему у Ли пилотируемый «Дракон» на «Фалькон-9 в1.0» в группе «А»?
— Там первый «Дракон» — он летал на 1.0 в реальности.
— Но без пилотов.
— Потому что NASA вдруг стало страшно летать без системы аварийного спасения, ты не хуже меня знаешь.
— А это при чем?
— При том, что конструкция без изменений, а значит корабль исторический. А летать без САС — ваше личное дело. Короче, я сказал группа «Б», значит группа «Б»
Закрыв ноут, через который он общался с Робертом, Лин вышел из своего «офиса» — небольшой выгородки в ангаре, где покоилась его ракета в ожидании старта. Раньше это место носило бы гордое имя «монтажно-испытательный комплекс» и возле ракеты обязательно сновали бы люди, непрерывно тестировавшие узлы ракеты. Сейчас не требовалось даже посылать роботов — все необходимые тесты уже были проведены во время сборки. Вот только человекоподобная фигура рядом с ракетой была. В полутьме ангара было видно, что фигура стоит у ограждения и внимательно изучает ракету. Путем несложных логических операций Буркатовский пришел к выводу что фигура, скорее всего, не просто человекоподобная, а человеком и является. Турист, приехавший на Рокетфест, зашел посмотреть на ракеты — обычное дело.