Флешмоб: утрата

Еще двое – на этаже. В камуфляже, при оружии. Один окинул гостью взглядом… Вроде, не подозревающим, а… заинтересованным. 

Неважно. Если что – это не повлияет. Привлекательность «врага Бессмертных» значения не имеет. Разве что «заинтересовавшийся» потом в интернат нанесет «визит». Если это дозволяется. В Братстве прямо о таком не говорили, но намекали. А Сольвейг не удивится ничему. 

Красная ковровая дорожка. В Академии ее называют «Путь Крови». А потолок здесь – цвета саванов. Нет, цвета стен в интернатах для «исправленных». 

У кабинета – еще двое. По одному им тоже не доверяют? Или опять же – вдруг слишком сильный враг попадется? И ушибет служителю закона тот самый пальчик.

Стулья. Обычные, как в любой конторе. Для посетителей. Они ведь еще не преступники…

- На тест? – сухо уточнил один из очередных двоих. – Опаздываете. Проходите быстрее.

- Нет, у меня друг сегодня проходит. Тимур Арсан. 

- А, ну проходите, спросите. Глядишь, заодно и вас проверят.

Спасибо. А можно обойтись?

Порог Сольвейг перешагнула, ожидая удара, укола в спину - чего угодно. Так вот каково это, когда умом понимаешь: конец! Живой отсюда уже не вырваться. Но идешь вперед всё равно. Всё глубже в западню. Чтобы уж точно увязнуть в трясине с гарантией. 

Потому что повернуть – нельзя. Лучше уж тогда умереть. 

А стать идиоткой? 

Еще одна «двойка» - здесь. Да что же это такое?! 

- Проходите, садитесь в кресло, - врач появился из-за ширмы. 

А за плечом маячит лицо пожилой медсестры. Полной… чем-то похожей на ту билетершу.

В кресло. Вот в это. С виду - стандартное. Такие им в Братстве демонстрировали. Классическая ловушка. Если что не так – вон оттуда вылетают зажимы для рук и ног…

Стандартная «клетка» на окне, пронзительно-белый потолок, бесстрастное немолодое лицо в роговых очках. Крепкий мужчина средних лет. Камуфляж бы ему пошел.

- Я не на тест. У меня сегодня друг должен проходить. Тимур Арсан, абитуриент… 

Лишние слова. Выдаешь волнение. 

- Сейчас посмотрю. А вы пока присаживайтесь – пройдете тоже, раз уж всё равно здесь…

Сказать, что уже проходила? Проверят. Отказ должен быть мотивирован. Однозначно. Вторая причина вызовет уже подозрение.

- Спасибо, мне еще рано, - улыбнулась Сольвейг. Будем надеяться, застенчиво.

Сверлящий взгляд паука опустился в журнал. Обычный, бумажный. Старинный. 

- Да, Тимур Арсан… Мы уже позвонили родителям объекта. К ним претензий нет, со всякими может случиться. Они и заберут тело. Прискорбный случай, но бывает…

Комната поплыла. Влево. Вместе с лицами, решетками и креслом. Это что – кошмар?

Пожалуйста, пусть Сольвейг сейчас проснется!

- Тело? Чье?! 

Ну на самом же деле такого быть не может? Даже в этом сумасшедшем мире! 

- Вашего друга, разумеется, - раздраженно пояснил он. – Он оказался носителем «гена А». Только в обморок здесь падать не вздумайте. У меня нашатырь кончился.

Так часто требовался?

- Присядьте в кресло, успокойтесь, - всё так же сурово рявкнул врач.

Ага, мечтай.

Комната вернулась на место. Потому что сердце умерло. Враз. Поверило. 

- Тимур? Не может быть!

- И всегда одно и то же…

- Всегда?! – прошипела Сольвейг. Уже вовсе не застенчиво. Что-то внутри бешено вопит об осторожности… но это уже не важно! Почти. – И как часто такое бывает? С каждым сотым? С каждым десятым?

- Вы сами знаете официальную статистику. Вашему другу не повезло. Точнее – не повезло окружающим. Или повезло. Вы находились рядом с потенциально опасным маньяком. Теперь вы останетесь живы.

Как сделать так, чтобы ты – не остался?! 

- Как он погиб?

- Он усугубил свою вину, оказав сопротивление. Дозу увеличили… Любая экспертиза докажет, что моей вины здесь нет. 

Спасибо за рецепт избавления от ваших интернатов.

- Девушка, я бы всё же рекомендовал…

- Оставьте свои рекомендации при себе.

- Вы - в этом здании. Ваш настоятельный отказ говорит о том…

- Что я – слишком молода, - процедила Сольвейг. - И не доверяю вашим рукам. Вы не смеете заставить меня, пока мне не исполнится восемнадцать. И я потребую любого врача, но не вас. А то у вас дрогнет рука, а потом заявите, что и у меня был «ген А»! 

- Любой суд…

- Вот в суде и встретимся!

Паучьи глаза прожгли ее насквозь:

- Мы встретимся здесь. Когда вам исполнится восемнадцать. Буду с нетерпением ждать.

Сольвейг развернулась и вышла. Никто ее не остановил. Даже не попытался окликнуть.

Охранники, красная дорожка, охранники, лестница, охранники, лестница, охранники, коридор, охранники, холл, будка, улица.

Плац, охранники, будка, ворота. Кладбищенские.

Свобода. Солнце, небо, людские голоса. Где-то вдали. И пустота - вокруг. Отныне и навсегда.

Тот врач совершил ошибку. Превысил полномочия.

И только это спасло ее и Тимку. К сожалению, его – не от смерти.