Эль-Убейд-01: Археологическое «открытие» Эль-Убайда

Всем моим уважаемым друзьям-Писателям, Подписчикам и Читателям моих ист-фант-романов на АТ - наш пламенный Привет!

Как я давеча и обещал в моих предыдущих Ист. БлогПостах продолжу публикацию научно-обоснованного цикла моих наработок про загадочную, притом Первую и СверхДревнюю (дошумерская) Цивилизацию Евразии - Эль-Обайд (Уль-Убейд).

Итак, сегодня у нас будет, как говорится, История об Истории открытия

Сверхдревней цивилизации Междуречья и Евразии – культуры Эль-Убейда (или Эль-Обайд).

Вулли Л. «Ур халдеев». — М.: Издательство восточной литературы, 1961. — 254 с. — (По следам исчезнувших культур Востока).

Но, обо всем по порядку …

***

В 1855 году древности Южной Месопотамии (и, конкретно, развалины храмовых сооружений в Эриду) изучал английский консул в Басре Д. Э. Тейлор. Им была обнаружена обширная пятиугольная платформа, окруженная кирпичной стеной и снабженная лестницей, которая, вдобавок, имела посредине развалины башни с этажами. Но, хотя двухлетние раскопки Д. Э. Тейлора дали весьма интересные результаты, его открытия не были оценены по достоинству, и исследования были прерваны.

Спустя сорок лет здесь побывала экспедиция Пенсильванского университета (США), ограничившаяся частичными раскопками одного из найденных Тейлором объектов.

В 1918 году вместе с британским экспедиционным корпусом, высадившимся в Месопотамии, в эти места попал призванный в армию ассистент Британского музея в Лондоне Кэмпбелл Томпсон. Осматривая некоторые холмы с погребенными в них руинами, Томпсон наткнулся на руины священного города Эриду, который шумеры считали древнейшим городом на Земле, и на развалины Ура — столицы шумеров, города библейского Авраама. Вернувшись в Лондон, Томпсон сумел заинтересовать своими находками Британский музей.

Для раскопок в Месопотамии была сформирована экспедиция, руководителем которой был назначен Леонард Кинг. Но он внезапно заболел, и его место занял молодой ассириолог Р. Холл. Зимой 1918/1919 гг. экспедиция приступила к раскопкам в Эриду и Уре. При этом Холл постоянно отвлекался на поиски других, более интересных с его точки зрения археологических объектов, и наконец его внимание привлек холм Телль эль-Убейд, расположенный в 7 км к западу от Ура.

В 1919 г. доктор Г.Р. Холл нашел здесь много интересного. Он раскопал часть древнейшего в Месопотамии храма, относящегося к середине III тысячелетия до н. э. Этот древний храм из Эль-Убейда не был перекрыт позднейшими постройками и сохранил свой облик.

Святилище стояло на искусственно сооруженной террасе, которая в свою очередь покоилась на стенах из обожженного кирпича. Наверх вела монументальная лестница из известняка. По ее обеим сторонам стояли изваяния львиных голов в натуральную величину, сделанные из битума и покрытые медью. Широко открытые глаза из красной яшмы, белого ракушечника, зеленого стеатита и красный далеко высунутый язык производили жуткое впечатление. «Попадались также маленькие быки из меди, битума и дерева», — сообщал Холл.

Над входом в храм некогда помещался большой рельеф, изображающий орла с головой льва, держащего в когтях двух оленей. Перед храмом был устроен алтарь из обожженного кирпича. На его внешней поверхности красовался знак планеты Венеры — символ верховной богини шумеров Нингур (Инанны), «владычицы небесных высот»…

В 1922 году доктор Дж. Б. Гордон, директор Университетского музея в Пенсильвании (США), обратился к Британскому музею с предложением организовать совместную экспедицию в Месопотамию. Руководителем объединенной экспедиции был назначен английский археолог Леонард Вулли.

Сэр Чарльз Леонард Вулли (англ. Charles Leonard Woolley; 17 апреля 1880, Аппер-Клэптон, ныне Хакни в черте Лондона, — 20 февраля 1960, Лондон) — ведущий английский археолог первой половины XX века

Томас Лоуренс (слева) и Леонард Вулли на раскопках Каркемиша весной 1912 года демонстрируют хеттский рельеф с изображением колесничих

Сэр Леонард Вулли за раскопками царских катакомб Ур в Месопотамии (1926-1927 гг.)

Главной целью экспедиции был определен Ур. Но Л. Вулли не мог пройти и мимо находок Холла, сделанных в Эль-Убейде. Его очень привлекал этот загадочный храм, который тогда считался древнейшим сооружением Месопотамии и вообще древнейшим зданием в мире, архитектуру которого можно было воссоздать более или менее достоверно.

В результате, Л. Вулли начал изучение Эль-Убейда с продолжения раскопок храма, выполненных Холлом. Вот как он сам описывает свои раскопки:

« … Обкопав лестницу и двигаясь дальше вдоль стены, — писал Л. Вулли, — мы нашли между лестницей и дальним углом площадки две трехметровые деревянные колонны, инкрустированные перламутром, сланцем и красным камнем, а также другие пальмообразные колонны и брусья, обшитые листами меди. Здесь же были свалены четыре медные статуи стоящих быков с повернутыми назад и прижатыми к плечу головами. Вдоль стены лежали медные рельефы, изображающие отдыхающих животных, а между ними фрагменты мозаичного фриза, на котором фигуры из белого известняка или ракушечника выделялись резкими силуэтами на фоне черного шифера, окантованного полосками меди. И тут же мы повсюду находили разбитые или целые инкрустированные глиняные цветы на конусообразных стеблях.

Как-то раз один из рабочих на моих глазах откопал небольшую продолговатую табличку из белого известняка с высеченной на ней надписью. Я передал ее стоявшему позади мистеру Гэдду, и тот вслух прочел:

«А-анни-пад-да, царь Ура, сын Мес-анни-пад-ды, царя Ура, воздвиг сие для своей владычицы Нин-Харсаг».

Этот мемориальный камень, заложенный в фундамент здания, был нашей важнейшей находкой…»

Другими словами, во время экспедиции археологам Л. Вулли удалось де-факто получить ответ на вопрос: когда и кем было построено святилище в Эль-Убейде? Дело в том, что имя царя Ура («А-анни-пад-да, сын царя Ура Мес-анни-пад-ды») на вышеупомянутой табличке закладки маленького храма фигурирует в списке царей в качестве основателя первой династии Ура около 3100 года до н. э. Благодаря этому открытию первая династия, считавшаяся до сих пор мифической, вошла в историю.

Что же касается облика древнего храма, то в своей книге [68] Л. Вулли реконструирует его следующим образом:

«… Собственно храм занимал лишь один угол платформы. Главный вход в него располагался напротив каменной лестницы. Храм стоял чуть поодаль от края платформы. От лестницы к входу в него вела короткая крытая галерея с деревянными колоннами и балками, окованными полированной медью. Мозаичные колонны поддерживали притолоку при входе, над которой был укреплен на стене медный рельеф с орлом и двумя оленями, найденный доктором Холлом. А его медные львы, должно быть, высовывались наполовину из углов при входе, словно стражи храма.

На карнизе верхнего края платформы, вдоль цоколя храмовой стены, стояли медные статуи быков, и, очевидно, на их уровне в стену были вставлены глиняные цветы, так что животные как бы паслись на цветущем лугу. Над ними на фасаде сверкал медный фриз с рельефным изображением стада, еще выше был укреплен мозаичный фриз со сценой доения и, наконец, на самом верху — фриз с более массивными и грубыми фигурами птиц.

Кирпичная балюстрада лестницы была, очевидно, обшита деревом: здесь в земле мы нашли медные гвозди, которыми прибивали деревянную облицовку. Сама платформа внизу сложена из обожженного кирпича; эта часть в облицовке не нуждалась. Верхняя же ее половина из кирпича-сырца, по-видимому, была побелена, так же как стены самого храма.

Нетрудно представить себе это веселое и прихотливое сооружение. Золото и яркие краски сверкали на фоне белых стен храма. И невольно восхищаешься, думая о том, как искусно распределялись украшения по высоте фасада: внизу были полнообъемные статуи, выше — рельефные изображения, а еще выше — плоский рельеф — фигуры, которые выделялись белыми силуэтами на черных полосах фриза. Здесь чувствуется настоящее знание перспективы, — недаром архитектор поместил самые простые и самые броские изображения именно в верхнем ряду…»

Во втором, меньшем по размерам холме, примыкающем к храму, археологи нашли множество могил. Это были очень бедные погребения: в них не было почти ничего, кроме глиняной посуды. Л. Вулли предположил, что могилы появились в одно время с храмом А-анни-падды, поскольку они расположены от него поблизости: обычно священная земля рядом с храмом считается самым подходящим местом для кладбища. Таким образом, можно с уверенностью было отнести это кладбище к эпохе первой династии царей Ура, а поскольку в нем оказалось множество глиняных сосудов с росписью темно-коричневой или чёрной краской (смесью глины и золы) геометрического стиля и самых различных видов.

Здесь же, Л. Вулли удалось сделать еще одно открытие, хоть и не столь сенсационное, но не менее интересное:

«… Тут же лежала небольшая алебастровая пластинка с рельефом на обеих сторонах. Она сильно попорчена, так что сохранилась лишь половина, но и эта половина в достаточной степени любопытна. На пластинке изображены лодки с высоко задранным носом. Они сделаны из связок тростника. Посредине стоит кабина с круглой крышей или навес. Лодки напоминают серебряную модель, найденную нами в гробнице царя Абарги. На одной стороне пластинки на корме стоит мужчина, а в кабине виднеется свинья. На другой стороне на месте мужчины изображены две рыбы, а на месте свиньи — гусь. Очевидно, эта маленькая пластинка была подарена храму кем-либо из жителей приречных плавней и изображала сценки из его жизни: ведь рыба, дикие гуси и кабаны были основной добычей жителей плавней. Я с трудом удержался от искушения назвать рельеф на пластинке ноевым ковчегом. И хотя это шуточное название распространилось по всему лагерю, приведенное объяснение гораздо правдоподобней…»

Кроме того, на месте поселения Л. Вулли также обнаружил терракотовые статуэтки и "модели" сельскохозяйственных орудий вотивного значения, фундаменты храмов, предшественников шумерских, в которых имелись медные рельефы и статуи. На рельефах и фризах, остатки которых сохранились, изображены быки, олени, орлы.

Но самым неожиданным открытием археологов стал тот факт, что согласно данным раскопок Леонард Вулли культуру Эль-Убейда погубил всемирный потоп!

«В 1929 году завершились раскопки царского кладбища в Уре, — вспоминал Леонард Вулли [68]. — Найденные в могилах сокровища свидетельствовалио поразительно высокой цивилизации, и именно потому было особенно важно установить, через какие этапы человек поднялся до таких высот искусства и культуры. Вывод напрашивался сам собой: нужно продолжать копать вглубь…

Мы начали с того слоя, где были обнажены захоронения, и отсюда стали рыть маленькую квадратную шахту площадью полтора метра на полтора. Мы углубились в нижний слой, состоявший из обычной, столь характерной Для населенных пунктов смеси мусора, распавшихся необожженных кирпичей, золы и черепков На глубине около метра внезапно все исчезло: не было больше ни черепков, ни золы, а одни только чистые речные отложения. Араб-землекоп со дна шахты сказал мне, что добрался до чистого слоя почвы, где уже ничего не найдено, и хотел перейти на другой участок.

Я спустился вниз, осмотрел дно шахты и убедился в его правоте, но затем сделал замеры и обнаружил, что «чистая почва» находится совсем не на той глубине, где ей полагалось бы быть. Я исходил из того, что первоначально Ур был построен не на возвышенности, а на невысоком холмике едва выступавшем над болотистой равниной, и, пока факты не опровергнут моей теории, я не собирался от нее отказываться. Поэтому я приказал землекопу спуститься вниз и продолжать работу.

Араб неохотно начал углублять шахту, выбрасывая на поверхность чистую землю, в которой не было никаких следов человеческой деятельности. Так он прошел еще два с половиной метра, и вдруг появились кремневые осколки и черепки расписной посуды, такой же, как в Эль-Убейде.

Я еще раз спустился в шахту, осмотрел ее и, пока делал записи, пришел к совершенно определенному выводу. Однако мне хотелось узнать, что скажут об этом другие. Вызвав двух участников экспедиции, я 'изложил им суть дела и спросил, что из этого следует. Оба стали в тупик. Подошла моя жена, и я обратился к ней с тем же вопросом.

— Ну, конечно, здесь был потоп! — ответила она не задумываясь. И это был правильный ответ».

Будучи на сто процентов уверенным в своей правоте, Вулли все же не стал спешить с окончательными выводами — вряд ли уместно говорить о всемирном потопе, ссылаясь на единственную шахту площадью в один квадратный метр. Поэтому в следующий сезон Вулли наметил на обнаженном нижнем слое царского кладбища прямоугольник площадью 23x18 м и приступил к раскопкам этого огромного котлована. В конечном счете он достиг глубины 19 метров.

С учетом чрезвычайной важности для археологии (и для нашего исследования в области поиска возможных потомков лемурийцев в Месопотамии) приведем дословное описание Леонардом Вулли дальнейшего хода раскопок и сделанных им при этом открытий:

«…Довольно глубокие могилы располагались гораздо выше того слоя, от которого мы начали рыть котлован (предположительно, речь идет о слоях, относящихся к 3000—2900 гг. до н.э., т.е. первой первой династии Ура по Л. Вулли. – Прим. авт.). Под гробницами оказался пласт мусора, скопившегося на краю древнего города. Нам пришлось убрать этот мусор и полностью откопать гробницы. Таким образом, котлован уходил вниз от более древнего слоя, чем тот, в котором находились захоронения. Их разделял довольно значительный пласт отбросов, скопившихся здесь за какой-то период времени. Судя по их количеству, этот период был весьма значительным.

Едва начался новый этап раскопок, как мы натолкнулись на развалины домов. Стены были сложены из плоско-выпуклого кирпича-сырца, т. е. из обычных прямоугольных кирпичей, но с округленно-выпуклой верхней частью. Подобные же кирпичи мы уже встречали на развалинах храма первой династии в Эль-Обейде и на царском кладбище. Глиняная посуда, обнаруженная в комнатах домов, была того же типа, что и в расположенных выше захоронениях. Под этими развалинами лежал второй слой построек, а под ним — третий. Углубившись всего на семь метров, мы прошли таким образом по крайней мере восемь пластов с руинами домов, причем все они были воздвигнуты над остатками построек предшествующей эпохи. В трех нижних пластах вместо плоско-выпуклых кирпичей пошли обычные кирпичи с плоским верхом, да и глиняная посуда была здесь иного типа, чем на царском кладбище (предположительно, 3100—3000 гг. до н.э.– Прим. авт.).

Затем развалины зданий сразу исчезли, и мы продолжали раскопки, углубляясь в плотный слой глиняных черепков. Он оказался толщиной около шести метров. В нем на разных уровнях попадались печи для обжига глиняной посуды; здесь явно располагалась когда-то гончарная мастерская. Масса глиняных черепков была остатками поврежденных при обжиге изделий, треснувших или деформированных. Поскольку такой брак уже нельзя было сбыть, гончары просто разбивали его, и черепки накапливались вокруг печи до тех пор, пока не загромождали все. Тогда над старой погребенной под черепками печью складывали новую. Судя по шестиметровому пласту черепков, мастерская работала здесь очень долго. Изучая остатки ее бракованной продукции, можно проследить развитие гончарного искусства за весь этот период.

Черепки верхней части пласта в общем соответствуют посуде, найденной в нижних слоях строений, однако среди них попадаются и осколки с черно-красным орнаментом по темно-желтому фону. Они весьма сходны с образцами глиняной посуды, недавно найденными в двухстах сорока километрах севернее Ура в поселении Джемдет Наср (предположительно, 3200 - 2900 гг. до н.э.– Прим. авт.) вместе с весьма примитивными глиняными табличками. Однако Джемдет Наср и Эль-Обейд до сих пор остаются изолированными открытиями, и об их отношении к истории Шумера можно только строить предположения.

По мере углубления в пласт, образовавшийся около печи для обжига, характер черепков менялся. Расписная многоцветная посуда уступила место одноцветной. На отдельных крупных осколках хорошо сохранился либо густо-красный цвет, полученный с помощью раствора красного железняка, либо серый или черный, появившийся в результате «дымного обжига», когда дым специально удерживается в печи для того, чтобы глина прокоптилась. Именно такого рода прокопченную посуду немецкие археологи обнаружили в Варке (древнем Эрехе), в самых нижних из достигнутых ими слоев (предположительно, 3300 - 3200 гг. до н.э.– Прим. авт.).

Еще глубже, в «урукском» пласте (предположительно, 3500 - 3200 гг. до н.э.– Прим. авт.), мы нашли замечательную вещь — тяжелый диск из обожженной глины диаметром около метра с отверстием в центре для оси и маленьким отверстием у края для ручки. Это был гончарный круг. На подобных кругах мастера Урука изготовляли посуду. Мы обнаружили древнейший образец этого приспособления, с изобретением которого человек сделал первый шаг от чисто ручного труда к машинному.

Всего на тридцать сантиметров ниже того уровня, где был найден гончарный круг, характер находок снова изменился. Мы вступили в слой черепков расписной посуды Эль-Обейда, изготовленной вручную. Однако по сравнению с подлинной утварью Эль-Обейда эта посуда имела ряд отличий. Она вылеплена мастером из глины такого же беловатого или зеленоватого цвета, но черный орнамент в большинстве случаев сведен до минимума; сплошные горизонтальные полосы или простейшие фигуры нанесены невнимательно и небрежно. Все это явно свидетельствует о крайней степени упадка. К тому же самый слой весьма тонок. Здесь пласт черепков оборвался. Под ним, как и следовало ожидать, лежал слой чистого ила, нанесенный потопом (предположительно, 4500 - 4000 до н.э.– Прим. авт.). В наносном слое было выкопано несколько могил, в которых мы нашли посуду типа Эль-Обейда, но более пышно украшенную, чем в верхнем пласте подле гончарной печи. А в одной из могил оказался медный наконечник копья. В наших раскопках это самый древний образец использования металла для изготовления оружия или инструментов.

Все скелеты в могилах лежали в вытянутом положении на спине, руки были сложены ниже живота. В более поздних захоронениях Месопотамии такая поза не встречается вплоть до начала греческого периода. Подобное изменение погребального ритуала очень важно: оно свидетельствует о коренных изменениях в религии народа.

В некоторых могилах мы нашли терракотовые фигурки того же типа, что и в развалинах домов Эль-Обейда. Все они изображают обнаженных женщин, иногда женщину, кормящую грудного ребенка, но чаще всего это просто женские статуэтки со сложенными спереди руками. Своими позами они весьма напоминают позы умерших, возле которых мы их обнаружили.

Все эти могилы выкопаны в илистых отложениях значительно позже потопа, но в то же время они гораздо древнее гончарной мастерской, построенной над ними в самом конце периода Эль-Обейда. Ниже могил илистый пласт, достигающий трех с половиной метров толщины, совершенно чист и однообразен, если не считать едва заметной прослойки более темного цвета. Микроскопический анализ показал, что эта прослойка наносного происхождения образована почвами, принесенными из средней части Евфрата.

Еще ниже снова появились следы человеческого поселения, распавшиеся необожженные кирпичи, зола и черепки. Мы насчитали три последовательных напластования. Здесь в изобилии попадались богато расписанные сосуды типа Эль-Обейда (предположительно, 4800 - 4500 гг. до н.э., по другим источникам - 5300 - 4700 гг. до н.э. Прим. авт.), глиняные фигурки и плоские, прямоугольные кирпичи, сохранившиеся благодаря тому, что по какой-то случайности попали в огонь, а также куски глиняной штукатурки, тоже обожженной пламенем. С одной стороны эти куски были гладкими, плоскими или выпуклыми, а на другой их стороне сохранились отпечатки стеблей тростника. Эти куски отваливались от стен тростниковых хижин, которые, судя по раскопкам в Эль-Обейде, были таким же обычным жилищем для племен, обитавших здесь до потопа, как для современных арабов, живущих в болотистых местах.

Первые хижины были выстроены на узкой илистой отмели, возникшей главным образом в результате отложений растительных остатков. Среди них попадаются черепки, лежащие горизонтальными утолщающимися в глубину слоями. Впечатление такое, словно здесь их бросали в воду и они медленно, под влиянием собственной тяжести, оседали сквозь жидкую тину на дно. Еще на метр ниже современного уровня моря залегает плотный слой зеленой глины с извилистыми коричневыми полосами, оставленными корнями тростника. Здесь уже нет никаких следов человеческой деятельности. Это — дно Месопотамии.

… Зеленая глина нижнего слоя была дном древнего болота, окружавшего остров в те времена, когда его заняли первые в этой части долины поселенцы. Глину пронизывали корни тростника, сверху на нее осаждались мертвые листья и стебли, в нее погружался весь мусор, который бросали с острова. Постепенно глина загустевала, болото мелело, и, наконец, на его месте возникла суша. Когда она достаточно окрепла, люди начали строить и на ней свои хижины. Теперь это место стало как бы подножьем холма, на котором стоял город. Великий потоп смыл расположенные в низине кварталы и занес их илом. Разумеется, не все люди погибли. Уцелевшие сохранили остатки древней культуры: следы ее мы нашли в захоронениях. Но люди эти опустились и обнищали, и к тому времени, когда на месте древнего кладбища возникли гончарные печи, традиционное искусство окончательно пришло в упадок …»

… Исходя из того, что народ Эль-Обейда первого периода, по-видимому, не пошел в своем развитии далее стадии неолита, можно было бы предположить, что это были дикие племена, не имевшие никаких связей с внешним миром. Однако их характерная расписная керамика, дошедшая до северных границ Месопотамии, а отсюда проникшая вплоть до Средиземноморья на западе и до берегов Оронта на востоке, свидетельствует о развитой торговле. Кроме того, совсем недавно под наносами великого потопа в развалинах одного из домов Ура мы нашли две бусины из амазонита. Ближайшее месторождение этого камня находитсяв горах Нилгири в Центральной Индии (вот вам и разгадка истории возникновения племени Тода, официально подтвержденная археологическими данными!? – Прим. авт.). Ввозить предметы роскоши из столь отдаленных стран могло только высокоразвитое общество. Да и терракотовые статуэтки Эль-Обейда, в сущности, нельзя назвать примитивными. Вытянутые тела, несмотря на всю их условность, вылеплены с большим умением; лица с высокими облитыми битумом прическами совершенно сознательно и очень искусно сделаны острыми и похожими на змеиные. Ведь это статуэтки богинь, которых только так и можно было изображать. Какую религию исповедовал этот народ, мы не знаем, однако несомненно, что она у него была…»

Леонард Вулли с раскопанной царской арфой в руках. Точнее - Леонард Вулли с затвердевшим гипсовым слепком лиры шумерской королевы, 1922 год.

Золотая лира королевы с Королевского кладбища в Уре. Музей Ирака, Багдад

Лира королевы из опубликованного отчёта Вулли

Лира королевы и серебряная лира с Королевского кладбища в Уре, южная Месопотамия, Ирак. Британский музей, Лондон.

Лира Ура с головой быка, Ур, южная Месопотамия, Ирак. Музей археологии и антропологии Пенсильванского университета, Филадельфия

***

Первоисточники:

А. Ю. Низовский, «Сто великих археологических открытий». – М.: ВЕЧЕ. - 2002 .

Вулли Л. «Ур халдеев». — М.: Издательство восточной литературы, 1961. — 254 с. — (По следам исчезнувших культур Востока).

Продолжение следует ...

См. следующий пост: Археологически обнаруженные артефакты и поселения Цивилизации Эль-Убайда

Кстати, про мой канал на Телеграм, пользуясь случаем, напоминаю (никак не самопиар, но реально - Личное):

Ссылка на авторский Телеграм (как и обещал) https://t.me/Aleks_Almistov
Создана группа – https://t.me/almistov_STRIM – для вопросов и ответов по “Научно-обоснованные СТРИМы по СверхДревней Истории Человечества на ЮТУБ-ЛАИ, авторские ВидеоЛекции/ТВ-интервью и Историко-Фантастические книги (Атлантида Сумрачного Солнца) Алекса А. Алмистова”