За что я люблю сироток

Нет, серьёзно. Я люблю сироток.  И хотя на каком-нибудь сайте вроде «Арзамаса» есть большие подборки произведений с героями-сиротками, не могу не вставить свои пять копеек  наэту  тему.  Потому что сиротки – один из самых успешных сценариев в художественной литературе за всю ее историю.

Почему люди так любят сироток? Во-первых, потому что люди привыкли слушать истории об их непростой судьбе еще со времен царя Гороха. Самые крутые герои самых крутых мифов либо теряли родителей, либо не знали о них и потом (о чудо!) узнавали об их божественной сути. Потом сиротки плавно стали могучим оружием в руках писателей – архетипом. А архетип – вещь хитрая: это  как простой и знакомый, но от этого не менее приятный вкус жареной картошки при всём гастрономическом разнообразии.  Все любят жареную картошечку с золотистой корочкой, кто-то есть ее чаще, кто-то реже… Я отвлеклась)) В общем, привычный вкус или сюжет делает книгу привлекательней. И сиротки – один из таких архетипических сюжетов. Тут вам и попадание в архетипы Пирсон (типажи «Простодушный» и «Славный малый», Википедия вам в помощь), и перекличка со структурой традиционной сказки по Проппу, короче, сироток использовать легко и приятно: все сразу же узнают этот сюжет и начинают активно сочувствовать герою-сиротке.

Во-вторых, герой-сиротка - это буквально чистый лист. Ему не с кого брать пример, родителей нет, и ему нужна сильная личность – живая или придуманная – на которую он будет равняться. Попадется опекун-негодяй – ему можно противостоять героически. Попадется опекун-добрый человек – на него можно положиться и с ним мочить гада-убивца родителей (так часто бывает). Иногда сюжет, конечно, делает неожиданный твист, дескать, Люк, я твой отец, но и этот пример уже не в новинку.  Но в любом случае, сиротке нечего терять: он отчаянно бросается вперед навстречу новым приключениям или злоключениям, потому как самое страшное – потеря родителей – с ним уже произошла.

У сироток может быть самое удивительное происхождение. Потому как читатель о нём пока еще не догадывается, не дочитал. Но признаки видит уже сейчас и заинтригованно думает, почему мальчик-сиротка умеет взглядом гнуть ложки. Что это: папа-Магнето,  папа-Дэвид Блейн или папа-могущественный маг? Такая интрига вкупе с ловко расставленными подсказками даёт место разным клиффхэнгерам в конце глав.

Наконец, отдельно хочется сказать об опекуне героя. Потому как опекун – человек посторонний, на нём нет никаких семейных обязательств несмотря на его номинальный статус. Это может быть и просто добрый опекун, и сиротка желает с ним воссоединиться (такое можно увидеть  в романе «Маленькая принцесса» Фрэнсис Элизы Бёрнетт) ; это может быть мудрец или маг (маг – это, конечно, Дамблдор); наконец, это может быть мой любимый трикстер (ах, как я люблю трикстеров! Надо про них написать отдельную оду в несколько актов. Отчасти трикстер-опекун при живых родителях - это Карлсон). 

Но если вы трепетная девушка и вам не чужда романтика, то ваш тип опекуна для девочки-сиротки может нести в себе и черты любовника. И здесь не нужно сразу представлять себе Гумберта Гумберта, всё может быть весьма целомудренно и нежно, как, например, в первой книжке, прочитанной мной на этом сайте – «Дитя ворона» Луки Каримовой. Чем там закончится сказка, нам пока неясно, но есть догадки и предпосылки, которые… В общем, и я читаю, и кто-то сам пусть читает и догадывается, что я хотела сказать.

В заключение своей сумбурной статьи намекну, что тема мною выбрана была не только благодаря упомянутой выше книжке. Разумеется, я не хочу глумиться над настоящими сиротами, уж очень  это было бы мерзко. Речь идет лишь о сказках и фэнтези. В моей рукописи тоже есть так набившая оскомину сиротка. Интересно, отличается ли она от привычного всем образа сироты в литературе? Кто знает…