Нужна надёжная крыша

С мира капало, с крыш текло, на стеклах блестели капли. Но... все же. Все же, капало именно с мира. Снег на крышах стаял два дня тому назад. Как в сковороде около сливочного масла растекается лужа, с белыми хлопьями, желтая. Желтая, горячая, потрескивающая.

По небу плыли облака и тучи, смешиваясь в серое, непонятного назначения, белье. Обвисающее, мокрое, не прокипяченное. С него и капало.

В доме напротив, вывесили флаги и махровые полотенца. В нашем доме тоже вывесили, но простыни и скатерти. Живем в противофазе, друг напротив друга. Смотрим друг другу в глаза и окна, прикрывая глаза и задергивая шторы. И там, и там моргает гирлянда на искусственной елке. Где быстрее, где медленнее. И есть в этом что-то магическое и завлекательное. Есть.

Снег затоптали, буквально. Всего неделя понадобилась. Сначала были узкие тропки и пушистые сугробы, постепенно расползались и те, и другие, а теперь остались дороги и грязные валики снега по сторонам от дорог. Да и те проткнуты следами бродивших здесь животных. Исчерканы прописями и следами. Теперь, если и капает, то с мира. И течет с него же. И растекается под ним.

Кажется, что этот год ничем особенно не отличается от предыдущего. Такой же. Не прибранный, не ухоженный, вытоптанный, но стреляли заметно меньше. Не знаю почему. Меньше. Может уже отстрелялись? Или все проще? Или всем хватило? Или не всем?

Небо реально давит на родничок и такое ощущение, что пальцем. И все ниже и ниже. Кстати, мандаринов в этом году тоже меньше. Не урожай, что ли. В домах и квартирах мандаринами не пахнет, а пахнет тишиной. Надеюсь год будет тихим.

Каждая обветренная птица,
Что со мной по-птичьи говорит,
Что с утра в окно мое стучится
И вот-вот куда-то улетит…

В это –
перекрашенное небо,
Сотню раз за быстрый зимний день,
разгрызаешь звуки и мгновения,

ледяную жизнь и карамель.
нарисуешь огненною краской
на изнанке тени и зари
птицу, и живет она как в сказке

день, другой, и даже целых три.

Склевывает каменные крошки,
Чистит перья, смотрит на тебя,
и ее раскрашенное пузо,
как костер сгорающего дня.

Ветер, что в ладони шел и ветер,
Что меня когда-то закружил,
Все звенел сосульками на ветках,
Целовал, шептал и ворожил.