Кто-то, но не я

Старый дуб рос на краю пруда, закрывая густой кроной широкую поляну, усеянную молодой порослью. Мощные корни дерева бугрились на поверхности, постепенно растворяясь в земле. Меж них росли редкие белые и голубые цветы. Солнце едва пробивалось сквозь ветки, а потому все буйство луга распускалось пышным цветом уже за пределами поляны у дуба. Среди травы, немного вдалеке, паслась пара стреноженных лошадей. Их всадники расположились под тенью дуба. Черноглазая красавица, облаченная в нежное голубое платье, сидела совсем рядом с юношей в костюме военно-морского флота Испании. Она облокачивалась о него спиной, держа в руках увесистый том сочинений Франсуа Фенелона. Казалось, девушку совершенно не смущала мужская рука, нежно, почти целомудренно приобнимающая её за талию. Безрассудство, на которое они отваживались так редко. Девушкой и юношей были отпрыски благородных родов Испании: Беатрис Бардем-Жорди и Грахго де Мора-Маркес.

Хрустально чистый женский голос поднимался ввысь, где сплетался с трелями птиц, теряясь в ветвях дуба. Беатрис читала роман "Телемак".

— Одна власть сама по себе не зиждет общего блага, не довольно для того и одного беспрекословного повиновения, — голос девушки едва заметно дрожал.

Тепло, исходящее от ладони на талии, поднимало в душе Беатрис трепет. И она, не желая выдавать себя, упорно продиралась сквозь строки французского романа. Но Грахго не был способен заметить хоть что-то. Он едва слышал, что читала Беатрис. Его взгляд скользил по чёрным волосам, рассыпанным на хрупких женских плечах. Среди локонов виднелись маленькие белые цветы. И они напоминали ночное небо. Словно рядом сидела не юная донья, а упавшая прямо в руки звезда.

— ... надобно сердца пленить и дать людям, — слова попадали в разум Грахго, словно через толщу воду.

Он вдыхал нежный цветочный аромат, исходящий от Беатрис, и сжимал в зубах травинку, от которой во рту было безумно горько. Грахго хотелось отобрать бесполезную книгу и, проведя загрубевшими пальцами по смуглым щекам, коснуться изящных губ Беатрис. Но он не имел права на это. И горечь трав отрезвляла не хуже ледяной воды.

— Грахго? — Беатрис обернулась к нему, выжидательно заглядывая в глаза.

У юноши перехватило дыхание. Она была так близко! Даже не нужно тянуться. Стоило лишь наклониться немного вперёд, и тогда можно было бы ощутить тепло её кожи. Беатрис улыбнулась ему, окончательно роняя к своим ногам.

— Грахго! — настойчивее позвала она.

— А? — юноша недоуменно моргнул, смущённо улыбаясь в ответ.

— Думаешь, Фенелон прав? Насчёт власти над людьми.

— Понятия не имею. Но меня ты уже пленила, — неожиданно серьёзно произнес Грахго, и сам не ожидавший от себя подобного.

Ему пришлось прикрыть глаза, чтобы напомнить себе: совсем скоро Беатрис навсегда покинет отчий дом, чтобы стать женой другого мужчины. А Грахго... Грахго вернётся на "Саламандру". Он не имел права ещё сильнее въедаться ей под кожу. У них не одна дорога.

Беатрис смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых плескалась та же горечь, что разъедала его сердце. Она хотела запомнить каждую черточку, каждый шрам, каждую родинку на его лице. Хотела запомнить это безграничное, всепоглощающее ощущение счастья, когда любимый человек обнимает так трепетно. Ей нужно было испытать это именно с ним. Поэтому, не раздумывая и не сомневаясь больше, Беатрис потянулась к Грахго. Если бы он смотрел на неё, то не позволил бы. Но глаза его были закрыты.

Когда губы Беатрис коснулись Грахго, он вздрогнул. Его охватило столько противоречивых чувств разом, что они могли разорвать его на части. Но Грахго не нашёл в себе силы отстраниться. Он нежно касался её губ в ответ, все сильнее сжимая ткань платья. Прижимал Беатрис к себе так сильно, будто она могла раствориться вместе с морской пеной. Целовал все глубже, требовательнее и, в конечном итоге, замер. Книга с тихим шелестом страниц упала на землю.

"Кто-то, но не я", — Грахго, как мантру, повторял эту фразу, отстраняясь от Беатрис.

— Прости, — едва слышно прошептал он.

— Не извиняйся, Грахго. Лучше ведь с тобой, чем непонятно с кем, — девушка вновь потянулась к нему, желая коснуться лица.

Но Грахго мягко перехватил её ладонь, не позволив.

— Я уже не знаю, что лучше, Беата, — он горько улыбнулся. — А за этот поцелуй я аду продал душу.

— Не смей говорить так! — Беатрис гневно оттолкнула его.

— Нам пора возвращаться.

Грахго поднялся на ноги и отправился в сторону лошадей, чтобы подвести их к Беатрис. Она продолжила сидеть на земле, провожая взглядом его фигуру и пытаясь стереть из памяти горький привкус во рту от их последнего поцелуя.

---------------------------------------------

Это небольшая зарисовка о прошлом героя "Потерян в море".

На мой взгляд, она не тянет на полноценный рассказ, чтобы выкладывать его отдельно. Но поделиться этим маленьким творением хочется. Поэтому она будет здесь.