День взятия Бастилии

230 лет назад -- 14 июля 1789 года -- началась Великая Французская революция. Штурм королевской крепости и тюрьмы Бастилия стал началом новой эпохи. Ход революции все помнят еще со школы, но вопрос почему именно штурм и разрушение Бастилии стали символами революционной эпохи представляет интерес.

Первоначально Бастилия, точнее, Бастида у ворот Сент-Антуан рядом с которыми находился монастырь, была обычной укрепленной башней на окраине города. В середине четырнадцатого века сторонниками дофина Карла там был убит (попросту сброшен с башни) купеческий прево столицы Этьен Марсель.

Когда дофин стал королем Карлом Пятым по прозванию Мудрый, он велел возвести на месте бастиды мощную крепость, у которой было бы восемь башен и которая бы защищала Париж от англичан. Строительство началось в 1370 году и завершилось в рекордные сроки в 1381 году.  Необыкновенная скорость строительства была связана с тем, что его поручили удивительному человеку -- уроженцу Дижона (Бургундия) Югу Обрио. 

Обрио прославился еще в Дижоне ясным умом и организаторскими талантами. Его способности так поразили  Карла, что он постарался переманить талантливого буржуа в Париж, ради чего пообещал ему должность прево, немалое жалованье и возможность купить отель рядом с королевским дворцом Сен-Поль. Явившись в Париж Обрио сделал много хорошего для столицы. Он укреплял стены города. Перестроил замок Малое Шатле. Построил первую канализацию. Построил два моста через Сену -- мост Сен-Мишель и мост Шанж. Реорганизовал городскую стражу, чтобы она могла более эффективно поддерживать порядок на улицах, особенно в ночные часы. Отстаивал принцип равенства всех перед законом, из-за чего вошел в конфликт с Университетом. Принято считать, что университет -- это царство науки, и во многом это действительно так. Но так как Парижский университет обладал судебным иммунитетом, его студенты позволяли себе бесчинства в городе, рассчитывая на безнаказанность. Обрио признавал права Университета в своих стенах, но за их пределами отстаивал верховенство общих законов. В результате Университет вел с ним непрекращающуюся войну. 

К несчастью, в разгар этого противоборства Карл Пятый  умер. Новому королю было всего 12 лет, и он не мог как-то влиять на дела, которыми заправляли его дядья. Но Обрио  продолжал свое дело по поддержанию законов. Когда в Париже из-за резкого роста налогов начались народные волнения, перешедшие в еврейский погром, Обрио принялся энергично наводить порядок. Он не только добился прекращения грабежей и убийств, но и смог вернуть владельцем разграбленное имущество. Более того, он решительно пресек попытку насильственного крещения отнятых у евреев детей и вернул их семьям. 

Вот этот шаг и стал основанием для Университета обвинить Обрио в ереси.  От костра его спасло только вмешательство герцога Бургундского, младшего дяди короля. И все же Обрио признали виновным и приговорили к пожизненному заключению. Легенда гласит, что он стал первым узником Бастилии, попав в казематы крепости, которую сам же и построил. На самом деле бывшего прево заключили в другую парижскую крепость -- Большое Шатле, хотя и в этом была насмешка судьбы -- именно в Большом Шатле Обрио вершил правосудие.

Через год в Париже случились новые волнения. Налоговый гнет и бесчинства студентов стали настолько невыносимы для парижан, что они взялись за оружие, захватили королевские крепости Лувр, оба Шатле и Бастилию, освободили Обрио и предложили ему возвращение всех прав, имущества и власть над собой. 

Обрио отказался. Он провел в тюрьме год, он был уже немолод и к тому же всю жизнь уважал закон. Он предоставил парижанам самим разбираться со своими проблемами и уехал в Авиньон к папе римскому, чтобы добиться снятия с себя обвинений в ереси. При папском дворе его приняли хорошо, но через несколько месяцев Обрио умер. Возраст, что вы хотите...

Захват Бастилии в 1382 году стал первым, но не последним. Историки насчитали 17 (семнадцать!) осад Бастилии и каждый раз ее гарнизон сдавался практически без боя. 

Лишь однажды Бастилия все же выполнила свою функцию крепости и королевской резиденции. В 1418 году во время резни арманьяков сторонниками бургундев  в Бастилии  прятался будущий король Карл Седьмой. Глядя на Париж с высоты башен Бастилии, дофин мог лишь лить слезы, глядя, как вырезают его сторонников и всех, кто подвернулся под руку.

Благодаря Бастилии Карл смог бежать из Парижа, зато потом Бастилия сдалась англичанам (правда, через 15 лет англичане оставили ее без боя). Среди самых знаменитых осад Бастилии ее захват Святой католической Лигой, а потом королем (XVI век), захват Фрондой (XVII век), а потом королевскими войсками. И, наконец, захват и разрушение во время Великой Французской революции.

Почти всю свою историю Бастилия числилась королевской резиденцией. Более столетия была местом хранения королевской казны. А со временем стала и тюрьмой. 

Несколько лет, пока Бастилией владела Святая Лига, вызвали всеобщую ненависть и страх. Ставший комендантом крепости учитель фехтования Бюсси-Леклерк использовал свою должность  для вымогательства и личного обогащения. Он настолько прославился взяточничеством, что даже главари Лиги сочли, что это слишком, и прогнали его с  должности, присвоив все награбленное им богатство. Последующие коменданты Бастилии были скромнее Леклерка, но это не значит, что они не обогащались на своих должностях.

Но больше всего ненависти вызвала привычка короля Людовика Четырнадцатого и его потомков выдавать приближенным чистые бланки на заключение в Бастилию. Достаточно было вписать в бланк любое имя, и человек без суда и следствия попадал в тюрьму. "Lettre de cachet" (леттр де каше -- письмо с печатью) стали мечтой одних и ужасом для других. Заветные бумаги можно было получить в качестве награды, их можно было купить. С их помощью можно было расправиться с любым человеком. А иногда их использовали, чтобы избавить человека от правосудия. За каких-то тридцать лет в середине восемнадцатого века было выдано 20 тыс. таких бланков! К тому же "леттр де каше" угрожали не только аристократам.  Не удивительно, что Бастилия внушала ужас и ненависть. Она возвышалась и над модной Королевской площадью, и над ремесленным кварталом Сент-Антуан, одинаково напоминая и дворянам, и простолюдинам об опасности.

И, удивительное дело, но короли и дворянство сами создали все условия для будущего захвата и разрушения Бастилии. В 1471 году Людовик Одиннадцатый предоставил монастырским землям, находящимся рядом с крепостью, привилегии, по которым поселившиеся там ремесленники не будут подчиняться цеховым законам. Это было выгодно и ремесленникам, и монастырю. В результате предместье Сент-Антуан очень быстро стало заселяться, а в 1789 году именно его обитатели и пойдут на штурм Бастилии. 

К тому же в Сент-Антуанском предместье хранилось воспоминание о другом захвате Бастилии -- времен Фронды. Непонятно, зачем французское дворянство тогда устроило спектакль -- на редкость яркий и запоминающийся -- но воодушевляющий урок оказался не совсем таким, как рассчитывали фрондеры. Возможно, они считали, что женщины у пушек -- это красиво.  Возможно, хотели показать кардиналу Мазарини, что против него объединились все сословия. Но результат оказался неожиданным.

Строго говоря, Бастилию не требовалось штурмовать, она и так готова была открыть ворота. Но фрондеры хотели вышибить ворота пушечным ядром. Ради этого они подвели к пушке знатную даму и  первую попавшуюся девушку из ремесленного квартала Сент-Антуан. Право первого выстрела, конечно, принадлежало даме, но она... промахнулась. Тогда настал черед простолюдинки, и она вынесла ворота с первого же выстрела. Этого ей показалось мало, и она объявила на всю толпу, что с дворянами всегда так -- они целят слишком высоко и в результате палят мимо, а вот простолюдины попадают точно в цель. Ее слова были встречены аплодисментами, а дворяне-фрондеры так и не поняли, какой урок только что преподали презираемым ими ремесленникам. Зато ремесленники запомнили девушку, взявшую Бастилию. И запомнили, как потом из пушек Бастилии кто-то палил по королевским войскам. Потом оказалось, что это была кузина короля -- Великая Мадмуазель.

Дворяне хорошо обучили простолюдинов захватывать королевские замки и стрелять по королевским войскам. И в 1789 году им пришлось в этом убедиться.

К этому времени в Бастилии находилось всего 7 узников, из них ни одного политического (дело в том, что содержание узников именно в этой крепости стало излишне дорого для короны -- а как, по вашему, обогащались коменданты Бастилии?). К тому же крепость изрядно обветшала, и еще до революции неоднократно поднимался вопрос об ее сносе. Да, Юг Обрио строил на совесть, но прошли века и Бастилия нуждалась в ремонте. Скорее всего, Бастилию все равно бы снесли, так как перестраивать ее было очень дорого. Но тут случилась революция. 

В отличие от многих предшественников последний комендант Бастилии маркиз де Лонэ попытался оборонять крепость от восставших. Он даже хотел взорвать Бастилию, но гарнизон крепости в полном соответствии с традицией постановил сдаться. Правда, часть гарнизона и де Лонэ это не спасло. Парижане таскали по столице голову де Лонэ, а удивленный король начал смутно догадываться, что случившееся -- не просто мятеж, а революция. 

Голова де Лонэ станет не последней головой, развлекающей парижан. Камни Бастилии пойдут на сувениры. Старый мир будет снесен, и на его обломках начнут возводить новый. 

И, удивительное дело, но этот новый мир будет усиленно пытаться понять свою историю. Будут одна за другой публиковаться новые книги, мемуары (в том числе узников крепости), архивные материалы, исследования...  Этой исследовательской энергии хватит более чем на полусотню лет. Одним их авторов знаменитой четырехтомной истории Бастилии станет Огюст Маке, который в дальнейшем будет сотрудничать с Александром Дюма. 

Бастилия останется страшной сказкой французской истории.  Еще бы -- ведь в стенах крепости находились в заточении такие люди как Монтень, Палисси, Вольтер, Бомарше и многие другие выдающиеся люди Франции и соседних держав. К счастью, говорят школьные учебники, все закончилось хорошо, а день  взятия Бастилии стал  национальным праздником.