Три косаткиных кита

Вопрос возник из беседы с Анастасией Разумовской в её блоге.

Хорошо, когда такие обсуждения дают повод что-то такое осмыслить.

Чтобы выстроилась книжка, мне нужны две опоры: герой и антураж. Технически все удачные мои проекты начались с героя (неудачные я не дописываю, поэтому никто их не видит).

Чтобы понять, какой герой мне интересен, я надеваю очки и осматриваю реальность задумываюсь, какая архетипическая основа меня интересует. Моя самый толстый роман начался с задачи (да, это была задача) написать о Творце (здесь речь не о религии, тем более не о вере, а именно об архетипах) и творении. Сам Творец в этом случае — фигура для меня слишком сложная, чтобы идти от него, и я взяла архетип более мне близкий: Спасителя. А дальше всё готово: все знают, какой может быть история Спасителя, останавливаемся на одном из его вариантов — и поехали!

С антуражем было сложнее. Возможностей тут всегда немало, но мне надо было выбрать что-то одновременно чуждое и узнаваемое. И тут подвернулись баранина в специях и абрикосовое варенье. Кроме шуток! Я просто довообразила обстановку, где они были бы уместны, и получилась вселенная, говорящая на подчёркнуто земных языках, но чужая. Но там тоже пекут баранину в специях и варят абрикосовое варенье. Это логично

Книжка, которая сейчас в работе, появилась тоже от героя, но тут с антуражем проще. Много лет назад мне впервые попались записи западно-сибирских легенд о благородных разбойниках. Про эти легенды можно много рассказывать (как я и делала в популярных лекциях), но меня поразило, что совершенно чудесные мотивы прекрасно развивались на очень реальном историческом фоне. Он полон деталей, он сам по себе живой.

И я задумалась: что могло привести реального человека на путь благородного разбойника? Какова могла быть его судьба до того, как он обрёл коня, саблю и мотивацию? И появился герой. А антуража и так полно, черпай полной ложкой.

Иногда бывает, что герой сформировался, а вот антуража не хватает. И добрать его просто путём «начитывания литературы» не получается, это должно где-то как-то переработаться в голове. Но герой-то остался! И в итоге, когда нашёлся подходящий антураж (за несколько лет и правда образовался в голове из множества источников), получилась повесть про царевну-дар.

Иногда бывает, что антураж есть, а вот какой герой там мог бы действовать, неясно. И антураж лежит себе в закромах, есть не просит, пока не подворачивается архетип, уместный в этом антураже и интересный мне. Так, например, получилась книжка про бурундука.

Когда есть оба элемента: герой и антураж, — наступает время выбрать тип повествования. Иногда он диктуется архетипом, иногда нет. Испробованные мною типы повествования могут звучать странно и дико, но они реализованы и работают: житие, квест, летопись, автобиография, теперь наклёвывается ещё житие, в отдалённых планах — военная хроника.

В итоге три элемента книги — это кто (герой), где (антураж) и как (тип повествования). «Что? Где? Когда?» практически :)