Стихи из книги "Ночь до дедлайна"

Это современный любовный роман про обычную жизнь обычных молодых людей, они дружат, любят, пытаются найти работу и найти себя, не потеряв по пути чего-то важного, чего у детей обычно много, но они это не ценят, а у взрослых обычно мало, и они не замечают. Без властных беременных боссов, без насилия и вот этого вот всего, книга здесь ;)

Мы сделали кофе и вышли на балкон, Ирка курила, я — нет, но мне нравилось стоять с ней, она с сигаретой становилась задумчивой и философской, могла выдать какую-нибудь цитату из поэмы, или только что придуманную жизненную мудрость, я иногда даже записывала. Сегодня она смотрела на полоски предзакатных облаков особенно хитро и проницательно, медленно затягивалась, сбивала пепел с таким выражением лица, как будто прошла три войны и пять революций, и поняла что-то очень важное, и сейчас это скажет. Я на всякий случай достала телефон, готовясь записывать. И Ирка сказала:

— Знаешь, за что я люблю Бузову? У неё сисек нет. А мы, бессисечные, должны держаться вместе.

Я вздохнула и спрятала телефон.

***

Поднявшись в квартиру, я не стала включать свет, разулась максимально тихо, и даже ключи на крючок повесила без единого звяка. И услышала сонный Иркин голос:

— Привет, пропажа.

— Привет, — вздохнула я. — Не спишь?

— Уснёшь тут, — Ирка пошла на кухню, включила свет и щёлкнула чайником, вернулась, молча понаблюдала, как я раздеваюсь, и спросила: — Ты где шлялась, мать?

— Ты не поверишь.

— Давай, жги, я попытаюсь. Ты голодная?

— Как волк.

Ирка рассмеялась и пошла на кухню, махнула мне, приглашая за собой:

— Пойдём, устрою тебе ночной дожор. А ты мне расскажешь, как ты докатилась до такой жизни. И чем занималась всё то время, что я тебя тут ждала, как моряка на причале.

Я быстро сняла всё, кроме трусов, тело так устало от одежды, что одно это уже доставило море кайфа. Завернулась в пушистый Иркин халат, пришла на кухню и рухнула на стул, пытаясь закутаться поплотнее и осознать, что я наконец дома. Посмотрела на Ирку и шёпотом призналась, сама себе не веря:

— Я работала с ним. С Михаилом. Наедине, ночью, в пустом офисе, он вот так вот рядом сидел.

— О, боже, — Ирка оторвалась от приготовлений и обернулась, глядя на меня с ожиданием чего-то великого. Я кивнула и выдохнула ответ на все незаданные вопросы:

— Да.

— И не заикалась?

— Заикалась. Немного. Но вообще уже лучше, чем было.

— Это же здорово. Поздравляю.

Она отвернулась к столу, я забралась на стул с ногами и уткнулась лицом в колени, бурча куда-то в складки халата:

— А ещё я разревелась, потому что накосячила, и он меня по голове гладил, и рассказывал, что я не виновата. И потом я на него упала, прямо на колени, и он меня отнёс умываться на руках, потому что я не знала, где туалет.

— Матерь божья, — поражённо рассмеялась Ирка, вздохнула: — Ты дала жару, конечно. Я думала, я отожгла, когда на Димасю на первом свидании суп перевернула, но ты меня переплюнула. Ох, чую, я сейчас опять курить пойду. Давай жги, что дальше было?

— Да ничего, мы сделали вид, что всё нормально, и работали дальше. — Я на секунду выглянула из норы в халате, Ирка усмехнулась мне с таким видом, как будто не верит ни единому слову, но промолчала и вернулась к готовке. Я посмотрела на нож в её руке, и спросила:

— Ир, ты готовить умеешь?

— Не особо. А что?

— Научи, хоть не особо.

Она фыркнула и обернулась:

— Ты решила мужика на суп ловить, что ли? В каком ты веке, я тебя умоляю. Ты думаешь, они к любовницам пожрать ходят?

— Всё равно научи.

— Давай завтра этим займёмся, а? Придумаем что-нибудь, в конце концов, мы современные люди, у нас есть гугл.

— Да. Хорошо, — я кивнула и немного расслабилась, действительно, сейчас чему угодно можно научиться, это не проблема. Ирка вручила мне чай и бутерброд, я его с удовольствием заточила как бобёр, почти мгновенно, Ирка понаблюдала, встала и кивнула на балкон:

— Пойдём покурим и спать. Мне уже вставать через три часа.

— А мне к обеду, — расплылась в улыбке я, Ирка подняла брови:

— Круто тебе. Но меня хоть пожалей, халявщица.

Я кивнула и пошла за ней, она закурила, молча поизучала горизонт, посмотрела на меня и сказала:

— Сегодня ты мне читаешь стихи, я устала.

— Ладно, сейчас найду что-нибудь, — я сходила за телефоном, пролистала заметки по нужному тегу, выбрала и прокашлялась, пытаясь сделать пафосный голос. И прочитала:

Я изобразила поклон, Ирка тихо смеялась, качая головой, прошептала:

— Обалденный стих, просто, блин, охренительный, если я правильно всё поняла. Кто написал?

— Ты.

— Да?! — она вытаращилась на меня, с перепугу забыв, что курит, закашлялась и раздавила сигарету в пепельнице одной рукой, второй отбирая у меня чай, сделала глоток и вернула, я улыбнулась:

— Это твой стих. Ты правда не помнишь?

— Да чё их помнить, они каждый день новые, — она отмахнулась и засобиралась, пробурчала: — Пойдём спать, поздно уже. Рано, в смысле. Время спать, короче, иди, чё ты встала в проходе?

Я улыбалась, кусая губы, и не спорила, смущённая Ирка — это было редкое событие в моей жизни. Я быстро допила чай и убрала на кухне, пошла в спальню, где подружка уже завернулась в одеяло и отвернулась к стене, делая вид, что никаких Ирок тут нет. Я тоже сняла её халат, поставила будильник и шустро нырнула в постель, пытаясь скорее окуклиться и уснуть раньше, чем взойдёт солнце.

***

— Ты знала, что со мной что-то не так?

— Я догадывалась.

— А почему не отправила меня к доктору раньше?

Она изобразила неоднозначный жест, выдохнула дым и медленно ответила:

— Понимаешь... Терапия — это такая штука, к которой надо прийти только добровольно, иначе она не сработает. Надо понять, что у тебя проблема, осознать, что она сама не пройдёт, захотеть её решить, и пошевелить булками ради этого, даже деньги потратить. Многие сливаются ещё на первом пункте, а уж остальные пункты пройти — вообще подвиг. Люди очень странные, они бьют тревогу, когда видят сыпь на коже, но нелады в голове предпочитают игнорировать до упора. Какая-то ошибка у нас в менталитете, то ли привычка страдать, то ли страусиная тактика по отношению к проблемам, особенно со здоровьем. И от этого все кругом больные, вот все, посмотри на людей на улице, в любого пальцем ткни, спроси — ты здоров? Он скажет — да. Отведи к психотерапевту — он через час будет рыдать и рассказывать, как его жизнь обижала с детства и до сегодняшнего дня. Все такие, за очень редким исключением. И над этим надо работать, оно само не проходит, это не простуда... — Она медленно глубоко вдохнула, посмотрела на сигарету, как будто забыла о ней, посмотрела на меня, улыбнулась точно как Миша, как будто неразрешимых проблем не бывает, сказала: — Тяжкий тебя ждёт путь. Но оно того стоит, поверь, ты увидишь результат сразу, и захочешь продолжать. И всё у тебя получится.

Она смотрела на меня, как будто ждала ответа, я решительно кивнула:

— Так и будет.

Ирка улыбнулась и отвернулась, закрыла глаза. Я наблюдала за её лицом, за пальцами, за движением ветра в растрёпанных волосах. Спросила с предвкушением:

— Сейчас что-то будет?

Она тихо рассмеялась, кивнула:

— Ща спою, готовься.

Я открыла в телефоне заметки, Ирка глубоко вдохнула и выдала:

Книга здесь → «Ночь до дедлайна» :)