Погода и настроение

Присоединюсь и я к флешмобу Сергея Москвичева о погоде.

Часто ругаются на пространные описания а ля «болконский дуб». И все же описания, особенно описания погоды, являются прекрасным инструментом создания атмосферы, а иногда они даже сюжетообразующи, как, например, в «Рябиновой ночи».

Жара дрожит маревом над иссушенной степью. Жара завивается смерчиками на раскаленной дороге, гнет колосья на полях; скоро просыплется несозревшее зерно на растрескавшуюся землю. Жара – тяжело дышит лохматый пес, вывалив язык, смотрит на меня, словно я могу помочь. Даже мальчишки не носятся по улице, сбились в кучу в тени пыльной шелковицы: загорелые до черноты, поблескивают темными глазами, чирикают, как воробьи. Моего Ярека видно издалека. Чужой он: волосы до льняной белизны выгорели, глаза серые. Чужой, как пришлый бог на иконах в новом храме.

– Здравствуй, Ивушка, – старейшина сельский подошел тихо, оперся о плетень рядом. Тоже из-под руки на поля смотрит.

– Здравствуй, Богут. Чего такой смурной? –  спросила я просто так, чтобы не молчать. Хотя нам с Богутом разговоры-то не больно нужны. Мы без слов друг друга поймем. Из-за далекого крутояра так и не видать долгожданной тучи. А небо низкое, пеленой подернуто. Дышать тяжело. Тишина плохая, будто зверь перед прыжком затаился, силы копит. Уж разгуляется лютым огнем рябиновая ночь.

– Гневаются старые боги, Ива. Да и как им не серчать, если мы их безропотно на поругание врагам отдали, дедовы законы забыли.

– Неправда твоя, Богут: не защитили нас боги наши, теперь только терпеть и остается.

– И ты, Ива, будешь мне о смирении толковать, как жрец вражий?! 

– Уж лучше так, чем снова придут те, в белых плащах, говорить нам о своем боге сталью и огнем. Тогда вместо дождя прольется кровь, урожай собирать станет некому.

– Терпение – оно до той лишь поры, пока хлебушек на полях колосится. А коли терять нечего станет, то пусть уж кровушка прольется. Не только наша, но и вражья. Не совестно будет ответ держать там, за Темной речкой, – задумчиво говорит Богут; но и он, и я смотрим на мальчишек под шелковицей. 

– Ты погоди, Богут. А если к утру дождь не пойдет…

– Тебе, Ива, лучше знать. Будь по-твоему. До утра.

Я только раз в жизни видела это во все красе, не просто молчаливое мигание зарниц, приглушенное огнями большого города, а вот в полную ширь. Осознаешь силу стихии, свою ничтожность перед ней и в то же время, как ни странно, единство с Силами. Только потерялись в веках ритуалы, а главное понимание, и мне, в отличии от ведьмы Ивы, тяжело помнить и воспроизводить мелодию. И все же прошу: «Пусть прольется не огонь, а дождь, путь угаснет свет небесных зарниц и ненависть. Пусть любовь не покинет меня даже на самом краю». 

Это трудно, но возможно — переплавить свою ненависть в любовь. Ива знает как, приходите — рассказ малюсенький, но больше нам с героиней не добавить. Кроме как задать вам вопрос: «Разве оно того не стоит?»