Маркировка 18+

Виска коснулись губы, на плечи легли руки. От неожиданности Кира вздрогнула, выронив столовый нож, и вскочила.

— Pardon, - покаялся Доминик, отступив на шажок. — Я не хотел вас напугать.

— Не делай так, - прошипела она, вынув один наушник. 

— Не буду, - покладисто согласился вампир, обходя столик и садясь напротив. 

Вид у него был отдохнувший и довольный. Он заинтересованно прислушивался к звуковому фону, из-за которого Кира и сделала музыку погромче. Спокойно завтракать под сладкие стоны и хриплые итальянские слова было затруднительно. Впрочем присутствие поблизости игриво настроеной Арины делало затруднительным почти все. 

Проснулась Кира около пяти от громкого вопля и спросонья решила, что в соседней спальне кого-то убивают. Однако быстро вспомнила где и с кем она, и свой вариант отвергла. Протяжный женский стон, полный наслаждения подтвердил новую версию - в соседей спальне задорно трахались. Мысленно обозвав вампиров ебливыми кроликами, мешающими спать бедному человеку, Кира выползла в душ. Тут тоже было отлично слышно, как и в общей гостиной, где она собиралась поесть. Официант, доставивший заказ, с каменным лицом выслушал стоны, получил чаевые и удалился. Кира нашла в своих вещах беспроводные наушники, по счастью заряженные, и сделав музыку погромче принялась за очень поздний завтрак. Успела поесть, почитать новости, выпить хорошего черного чая и посмотреть картинки с вчерашнего мероприятия в социальных сетях. Сексуальный угар за дверью продолжался.

Доминик внимал бормотанию Алессандро и заметно веселился, понимая смысл слов. Кира предпочитала не вникать, что несёт долгоиграющий итальянец, со вчерашней ночи от Арины не отходивший.

— Вам не любопытно что там происходит? - лукаво спросил Доминик.

Кира села за столик.

— По-моему, это очевидно, - она взяла нож и принялась намазывать хлеб маслом.

Голос Алессандро набирал громкость и просительные интонации. Доминик расплылся в улыбке, слегка ироничной, но не злой. 

— Я имел ввиду подробности, - он облизнулся. — Вам не хочется взглянуть?

— Вчера на год вперёд налюбовалась. 

Вампир тихонько усмехнулся. 

— А я бы взглянул, - он озорно блеснул глазами. — И, быть может, поучаствовал.

Кира едва не подавилась бутербродом.

— Только попробуй! Я тебя прибью!

Его лицо быстро сменило несколько выражений, она уловила только основное - удовлетворение. Минутой позже пришло понимание, что он спровоцировал ее и был доволен реакцией. Кира мучительно складывала плюс два, когда он пояснил:

— Вы очаровательно ревнуете.

Она едва не подавилась бутербродом повторно.

— Я не ревную. Просто если ты к ним присоединишься, этот порно-марафон не прекратится до утра. А некоторые в этом номере нуждаются в отдыхе! - она повысила голос, чтобы в спальне ее тоже расслышали.

— Вы могли бы отдохнуть у нас. Алессандро, полагаю, будет занят в ближайшее время, - Доминик светился лукавством и весельем, но под этой глазурью пряталось что-то ещё. 

— Да, наверное могла бы, - рассеянно согласилась она, обдумывая эту возможность.

Дверь эро-пыточной распахнулась. Кира автоматически подняла взгляд, отреагировав на движение и встретилась со взглядом Арины. За мгновение ее прошило острым возбуждением и жаждой. Низ живота сладко заныл, между бедер сделалось горячо и влажно. Вскинулся Доминик, собиравшийся было что-то сказать, но сбитый с мысли ее яркой реакцией.

Арина стояла нагая, чуть покачиваясь и изгибаясь, словно пританцовывала под музыку, звучащую только ей. Вид у нее был шальной и пьяный. Картина за дверью на философские размышления тоже не наводила, но Доминика почему-то не заинтересовала. Он пожирал глазами Киру, которую пожирало густое, жадное вожделение. Она встряхнула руками. Попыталась сбросить навязанные впечатления и ускользнуть в личный сумрак. Тени под сводами арки сплетались, сливались в сладостной близости и призывно тянули руки. Сердце забилось быстрее, разгоняя по телу жгучее, требовательное возбуждение. Кира зажмурилась отступая дальше, спускаясь по ступеням в темную воду и, не успев даже удивиться откуда здесь вода, поняла -  это не внушение. Арина делилась своими ощущениями через тонкие, едва ощутимые струнки их связи. По венам текло горячее, пьянящее чувство вседозволенности, наполняя одновременно и желанием и странной, влекущей пустотой, которую нестерпимо хотелось заполнить. План созрел сам собой. Избавиться от одежды, втащить Доминика в спальню, раз уж он так хотел посмотреть, а после оседлать, добавив и его стоны к арии, которую она слушала последний час.

— Защо ми причиняваш това? (Зачем ты так со мной) - обиженно спросила Кира, поймав себя на нетипичных желаниях.

Арина вздрогнула, будто от сна очнулась, и обвела гостиную осоловелым взглядом. 

— Съжалявам, миличка, увлякох се. (Прости, милая, увлеклась)

Кира вдруг поняла, что она не только выглядит пьяной, она и в самом деле пьяна удовольствием и желает продолжать, не важно с кем. 

— Поръчай ни храна. Много. (Закажи нам еды. Много.) -  попросила Арина, сверкнула лучистой улыбкой и скрылась в спальне.

С минуту Кира бессмысленно смотрела на дверь, потом перевела взгляд на Доминика, собираясь сказать что-нибудь нейтральное, но увидев его промолчала. Доминик на привычного себя походил мало. Глаза полыхали синим пламенем, залившим белок, воздух вокруг него дрожал, как горячее марево в раскаленный полдень. Он сосредоточенно изучал пальцами текстуру скатерти на столе, гипнотизируя взглядом пустую чашку, и даже через слой плотной ткани костюма Кира прекрасно видела эффект, произведенный Ариной. Возникла мысль, что подруга воспользовалась не только сенсоконнектикой, но и обычным внушением, рассеянным в эфире, но его концентрация оказалась огромной. 

— Ты до своего номера дойти в состоянии? - тихо спросила Кира, поднимаясь из-за стола.

Доминик покачал головой. Было заметно, что он удерживает клубящуюся вокруг силу, но это дается ему нелегко, на фоне давящего вожделения. То, что вампиры часто балуются внушением во время секса не было тайной, но тот объем который демонстрировал сейчас Доминик, впечатлял. 

— Не угробишь меня силой своих эротических фантазий? - пошутила Кира, снимая простое трикотажное платье, в котором ходила дома.

Он шевельнулся так быстро, что она успела заметить лишь движение. Сгреб ее в охапку и через мгновение уложив на постель, так и не заправленную, нетерпеливо избавлялся от одежды. 

— No, ma chérie épine. Tu aimeras (Нет, моя сладкая колючка. Тебе понравится)