Ночь защитников Отечества

106 лет назад, в ночь с 22 на 23 февраля в свой Первый Кубанский "Ледяной" поход двинулась Добровольческая армия под командованием генерала Лавра Корнилова.

Революционные события 1917 года привели к фактическому развалу страны. В этих условиях часть русской армии решила объединиться для восстановления твёрдой власти в стране. Объединение происходило на базе так называемой «Алексеевской организации», начало которой было положено в день прибытия генерала Михаил Алексеева в Новочеркасск в ноябре 1917 года.  На специально созванном совещании московских делегатов и генералитета, решавшем вопросы управления «Алексеевской организации», было решено, что вся военная власть переходит к генералу Лавру Корнилову, прибывшему на Дон в декабре 2017 года. На Рождество был объявлен «секретный» приказ о вступлении генерала Корнилова в командование Армией, которая с этого дня стала именоваться официально «Добровольческой». Верховным руководителем армии стал генерал от инфантерии М.В. Алексеев, главнокомандующим — Генерального штаба генерал от инфантерии Лавр Корнилов, начальником 1-й дивизии — Генерального штаба генерал-лейтенант А.И. Деникин.

 ....генерал Корнилов, солдат-патриот, решительный, популярный, демократически настроенный, ему доверяли войска; он  обладал многими качествами или, во всяком случае, многими плюсами, которых требовало от военачальника правительство, желавшее вести войну и поддерживать порядок. Боевой клич был подхвачен, перенесся через степи и горы, и решительно всюду, – среди всех классов, в каждом городе и в каждой деревне, – нашлись те, кто услышал этот клич. Формирование и подвиги русской добровольческой армии могут составить тему исторической монографии, которую с благодарностью прочтут все боевые товарищи русских в Британской империи, во Франции, в Италии и в Соединенных Штатах, а равно и в мелких государствах, ныне окончательно обеспечивших свою свободу. (Уинстон Черчилль)

Обстановка на Дону складывалась неоднозначная. Как писал впоследствии в своих мемуарах один из участников похода— Роман Гуль:

«Красная Армия наступает с севера на Новочеркасск и на Ростов—с юга и запада. Красные войска сжимают кольцом эти города, а в кольце мечется Добровольческая армия, отчаянно сопротивляясь и неся страшные потери. В сравнении с надвигающимися полчищами большевиков, добровольцы ничтожны, они едва насчитывают 2000 штыков, а казачьи партизанские отряды есаула Чернецова, войскового старшины Семилетова и сотника Грекова — едва ли 400 человек. Сил не хватает. Командование Добровольческой армии перекидывает измученные, небольшие части с одного фронта на другой, пытаясь задержаться то здесь, то там».

После совещания командного состава, на котором были выслушаны все предложения о дальнейших планах: от обороны Ростова до последней возможности до ухода в донские зимовники или даже за Волгу на соединение с уральским казачеством, — генерал Корнилов принял решение идти на Екатеринодар, откуда поступили сведения, что город находится под контролем войск Кубанской рады, наносивших большевикам серьёзные поражения. По мнению Корнилова Добровольческой армии не следовало покидать территорию главных казачьих войск России, поскольку, хотя, в основной своей массе казаки на данный момент занимают либо нейтралитет, либо поддерживают советскую власть, большевики неизбежно восстановят казачество против себя, и тогда добровольцы вновь получат союзников, подкрепления и территорию. В итоге этот прогноз Корнилова полностью оправдался.

22 февраля главнокомандующий армией генерал Л. Г. Корнилов отдал приказ оставить Ростов и Область Войска Донского. Как писал Деникин:

" — Пока есть жизнь, пока есть силы, не всё потеряно. Увидят «светоч», слабо мерцающий, услышат голос, зовущий к борьбе — те, кто пока ещё не проснулись…

В этом был весь глубокий смысл Первого Кубанского похода. Не стоит подходить с холодной аргументацией политики и стратегии к тому явлению, в котором всё — в области духа и творимого подвига. По привольным степям Дона и Кубани ходила Добровольческая армия — малая числом, оборванная, затравленная, окружённая — как символ гонимой России и русской государственности.

На всём необъятном просторе страны оставалось только одно место, где открыто развевался трёхцветный национальный флаг — это ставка Корнилова"

P.S. Примерно в эти же дни войска кайзеровской Германии наступали на Нарву и Псков, а 23 февраля германский курьер доставил Совнаркому ультиматум, который был принят в те же сутки, по настоянию Ленина, что в итоге и привело к подписанию так называемого Брестского мира. Но те безрадостные события вряд ли заслуживают того, чтобы останавливаться на них подробно и уж точно не заслуживают отдельного поста.