А есть ли у вас такие музыканты?

В книгах, я имею в виду.

Всем привет, это Ольга, кстати.

Прочла пост любимого и уважаемого мной Игоря Резникова о конкурсе Чайковского. Сколько интересного и красивого!

Но один эпизод зацепил прямо сильно

...и китайский пианист Лю Шикунь, необычайно талантливый, бывший вундеркинд, поразивший всех своим небывалым техническим мастерством. Судьба его трагична. Во время "культурной революции" хунвэйбины за "пропаганду буржуазного искусства" перебили ему пальцы рук, и замечательного музыканта бросили на пять лет в тюрьму.

А ведь у меня есть похожая история. Правда, там мерзавцы действовали не за идеи, а из садистских соображений. Впрочем, тут, полагаю, тоже.

А ещё, волею моей как автора, в нашей истории всё закончилось не так трагично.

Следующего пациента привёл ко мне Глирдан, взволнованный и встрёпанный.

– Что такое?

– Матушка кельда, это музыкант!

– Прекрасно!

Музыкант сидел передо мной, понурившись. Обрить его ещё не успели. Когда-то крашеные красным (масло масляное) волосы выцвели и отрасли сантиметров на десять, и был он теперь русым с невнятно-розовой каёмочкой. Судя по лицу, музыкантов здесь не любили особо: асимметрия щёк (зубов слева почти нет), нос сломан, куча синяков разной степени новизны и вот это что вообще, как будто угольками кожу жгли... Сука, сигареты об него тушили!

– Вы посмотрите, что они с его руками сделали! – голос у Глирдана дрожал от гнева. Примерил на себя да?

– Твою ма-а-ать...

Пальцы на правой руке были обрублены. По одной-две фаланги, чтобы как-то мог функционировать. Причём не все сразу – это же видно. Кто-то, бл*дь, смаковал удовольствие! Левая кисть выглядела ещё хуже. Тут, видать, работали молотком, кости тщательно раздроблены. Чудо, что у парня не отгнила рука! Но срослось всё как попало...

– Дан, тут начну распутывать, часов на десять застряну. Проще ему новую вырастить.

– Рубить?

– Руби. Мужики! Чурбак нужен, срочно!

Почувствовав усилившееся вокруг него движение, парень вроде как немного разморозился, а когда его руку положили на чурбак и вынули топор, забился и начал что-то умоляюще бормотать.

– Спи! Придержите его. Смотри: вот так убирай.

– Понял! – Глирдан кивнул, и я пошла в тонкий план.

А он был, что мы называем, «без сознания в сознании», то есть внутри – не в отключке.

– Да ты, батенька, маг, что ли?

– О, вы можете понимать по-голландски?

– Здесь, дружок, все языки одинаковые. Ты сейчас не метлеси и дай мне тебя вылечить.

– А как же... – левая кисть у парня исчезла, и он потрясённо охнул.

– Тихо-тихо, сейчас мы тебе новую руку вырастим, лучше прежней. Уж лучше последней прежней – точно. Сядь! Сперва рука. Смотри-ка, смотри-ка, уже растёт!

Я разговаривала с ним, как с ребёнком. Мне нужно было, чтобы он сидел спокойно. Совсем выключить – это будет почти что кома, а я хотела, чтобы он прочувствовал и пережил. Если действительно маг – больше шанса раскрыться дару.

– Тебя как зовут?

– Ди́дерик, – он смотрел на отрастающую кисть сияющими глазами. – О! Я понял! – процесс ускорился, и я почувствовала, что он помогает мне.

Так вот почему им не удалось тебя забить! Маг-целитель, интуит. Неосознанно залечивал раны, но о полной регенерации и не мечтал – иначе давно восстановился бы полностью.

– А ну, вторую попробуй сам!

Его пришлось только чуть подтолкнуть.

– Это же чудо! Аллилуйя! Вы – святая? Нет, я понял! Вы – богиня!

– Нет, дружок. Я – кельда Белого Во́рона. Но научила меня богиня. А я научу тебя.

Хроники Белого Ворона, книга пятая, если вдруг кому интересно))