Когда компьютеры были большими 9

Ещё одна история на тему разбитых сердец и семей.

Сказать, что городок, где происходили описываемые события, был провинциальным — это ничего не сказать. Развлечений — практически никаких, а народ при этом подобрался достаточно образованный и, соответственно, с претензиями. А потому развлекался, как мог, в частности, активной социализацией — как сейчас принято говорить. А если попросту, то тусовался, в том числе, и с употреблением создающих хорошее настроение напитков. Что иногда приводит к излишне тесному общению тех, кому этого лучше бы избежать. Ну и дополнительным фактором такого положения было то, что математический сектор (плюс два небольших физических, расположенных в том же здании) представляли из себя что-то вроде большой деревни, где мало что удавалось скрыть.

И вот приехал как-то раз туда по распределению молодой специалист, в один из математических отделов. Как его звали — не помню, моим знакомым он не был, no все за глаза звали его Кувалда-Ганс. Потому что был вылитый истинный ариец. Дольфа Лундгрена знаете? Ну вот совершенно тот же типаж. А ещё в том отделе была одна дама бальзаковского возраста, характером очень похожая на Олю Рыжову из «Служебного романа». И как только она Кувалду нашего увидела, так глаз от него отвести уже не могла. Хотя всё у неё было при всём, муж, ребёнок, дружная советская семья.

Ну а Ганс её внимание более чем благосклонно принимал — а чего бы и не принять, мужчина же, что говорится, в самом расцвете сил. Которые надо куда-то расходовать, а тут ну просто открытое обожание из серии ноги мыть и воду пить. А женщина в результате до того воспарила, что решила развестись с постылым мужем и завести новую счастливую семью. И развелась. Причём настолько была на седьмом небе от привалившего ей арийского счастья, что даже не подумала ничего обсудить предварительно со своим светом в окошке.

Увы, действительность оказалась далеко не столь радужной, как ей представлялось. Тут же выяснилось, что Кувалда-Ганс и в мыслях не имел никаких матримониальных планов. И был натурально шокирован подобным поворотом событий. А потому мгновенно ретировался и роман этот чудесный тут же прекратил. Оставив барышню одну, в безутешном горе. Прямо живая иллюстрация к песне «Ромашки спрятались, поникли лютики». Вот такие они, мужики. Веры им — никакой.