Ахилл и другие

Ахилл, конечно, центральный столп нашей истории, поэтому надо рассказать, чем он ещё прославился.

Терсит. Понятно, что даже без Трои добыча греков была неописуемо велика. Цари набивали шатры награбленным, ну и воинам кое-что перепадало. И вот один из греков, Терсит, принялся укорять Агамемнона: он, мол, забирает себе даже и те доли добычи, которые должны бы принадллежать простым воинам. Одиссей пришёл в гнев и избил Терсита до синего состояния.

В изложении этой истории часто представляют Терсита как «выразителя интересов простых воинов», но это вовсе не факт. Имя его — это, скорее всего, прозвище, оно прямо означает «дерзкий, наглый». Что касается его биографии, «Илиада» ничего толкового о нём не сообщает, но другие источники указывают, что он, скорее всего, царского рода, участвовал в Калидонской охоте и именно там был искалечен (упал со скалы), потому у него и горб, глаз косит, и другие увечья. То есть это вовсе не «третий воин в пятом ряду», а знатный ахеец, герой. Есть предположения, что догомеровская традиция знала двух Терситов: один — царевич из Этолии (тот самый, что участвовал в Калидонской охоте), другой — незнатный, и они постепенно слились в одного персонажа. Мне это представляется сомнительным, учитывая, что Терсит — это именно прозвище. Бывает, что традиция соединяет героев с одинаковыми именами, но трудно предположить, чтобы у двух героев было одинаковое прозвище или чтобы это было именно имя.

Если предположить, что Терсит, которого избил Одиссей, — действительно сын царя, то его претензии выглядят совсем по-другому: Агамемнон позвал героев сражаться за честь своего брата, а сам использует войну как предлог для сверхобогащения, обходя других царей и героев, которые вообще-то ничем не хуже него. Да и на поле боя Агамемнон, мягко говоря, не самый блистательный воин, больше в шатре сидит, «осуществляя общее руководство».

Вообще эпизод странный. С одной стороны, Терсит, конечно, оскорбляет царя, прямо обвиняя его в трусости и стяжательстве, с другой, он тоже высокого рода и говорит в равным себе. С третьей стороны :) Одиссей сам понимает, что Агамемнон — тот ещё командир. Вызывать Терсита на поединок нет смысла — он калека, да и Одиссей не из тех, кто зря лезет на рожон. Но вот чтобы избить... странно, в общем.

В киклических сочинениях и в трагедиях пересказывается немало эпизодов финального этапа войны. Мы не будем в это углубляться, упомянем только двух важных союзников Приама (дальше будут ещё).

Пентесилея

Почему союзник Приама — женщина? А потому что она царица амазонок. У неё с Приамом давние тёплые отношения (нет, не те). Когда-то Пентесилея убила амазонку Ипполиту. Кто такая эта Ипполита, источники сообщают по-разному. Иногда это жена Тесея (тогда понятно, почему её сын — Ипполит), иногда просто сестра Пентесилеи. Как бы то ни было, чтобы очиститься от пролитой крови, Пентесилея обратилась к Приаму, и он её очистил. Очень возможно, что после такого обряда между очищаемым и очистителем устанавливались отношения, близкие к родственным.

Узнав об осаде Трои, Пентесилея привела на помощь троянцам войско амазонок, но ахейцы разбили их. Пентесилею убил лично Ахилл. Убил — а потом рассмотрел и очень расстроился, что угробил такую красоту... И Терсит тут как тут: прикусывать язык он не способен и начинает издеваться над Ахиллом. Мол, слабак, пожалел девку, а она бы тебя на копьё нанизала, как шашлык. Ахилл — не Одиссей, сдерживаться не умеет: он разъярился и пришиб Терсита. Видимо, встретив молчаливое одобрение сотоварищей.

Эней

А этот как сюда забрёл, он же из «Энеиды»? А вот. Эней имеет к Трое прямое отношение.

Помните такого Ила, основателя Трои-Илиона? У него были младшие братья, а у одного из них был, в свою очередь, сын (или внук) Анхис. Царём он не был — царить негде, поэтому трудился... пастухом, пас стада на той же горе Иде, где с фригийцами всё время что-то происходит. А знаете, что бывает с красивыми пастухами, которые к тому же умеют чудно играть на кифаре? К ним приходят богини...

Вот к Анхису и пришла Афродита. Ему она представилась царевной какого-то близлежащего города, ну да ему было неважно — очень уж заход понравился. Богиня с героем прекрасно проводили время. Потом, конечно, Афродита рассказала всё как есть и пообещала, что родит ему могучего сына, который прославит род, если только Анхис сохранит тайну их союза.

Анхис держался долго, но однажды напился и похвастался друзьям, какая красотка к нему приходит козочек пасти... За нарушение запрета Зевс тут же поразил его молнией. В древних версиях на этом история Анхиса заканчивается: Зевс не промахивается... В более поздних вариантах Афродита успевает своим волшебным поясом немного отклонить молнию, и Анхис выживает, хотя лишается зрения/получает паралич ног. А может, то и другое сразу.

Афродита слово сдержала — родила сына по имени Эней и оставила его на берегу реки, доверив его воспитание нимфам. Ну нимфы и вырастили кого смогли: и красавец, и герой, и вообще хоть куда.

Видимо, помимо стада козочек у Энея были какие-то владения, потому что он пришёл на помощь Приаму. Причём похоже, что он вместе с отцом и женой Креусой жил в Трое, иначе откуда история про эвакуацию Анхиса в ночь пожара Трои... Но про Энея мы ещё поговорим когда-нибудь потом... очень потом.

А пока посмотрим на историю нарушенной тайны. Это очень популярный мифологический мотив, который замечательно перекочевал в волшебные сказки. Обычно такой запрет касается именно истории о сожительстве человека с божеством/духом. Возможно, с ним как-то связаны мотив запрета смотреть на супруга (см. историю Психеи) и мотив превращённого супруга («Царевна-лягушка», «Чёрный бык», китайские сказки про сожительство с лисицами). Логику изначального запрета понять просто: то, что происходит между человеком и сверхъестественным существом, — это таинство, обряд, и он не должен становиться «достоянием общественности».

Естественно, когда в сюжете (мифа или сказки, неважно) появляется запрет, он обязательно будет нарушен — в этом и весь смысл. Тогда виновный в нарушении запрета теряет то, что получил благодаря союзу с божеством/духом, но — это важно! — обычно что-то всё-таки остаётся. Вот как в этом случае — ребёнок.