Субботний отрывок, с пылу с жару

Выкладывать старые - неинтересно, да и что вы там не видали.

Порадую фанатов, покажу кусок неопубликованной главы.

Вы ведь скучали по этой компании - монах-еретик и прокажённый горбун, собирающие армию городского отребья.

За Реусом Сет присматривал – куда было деваться.

 Однако приставить того к полезному делу оказалось непросто.

 Бойцом парень не уродился – если какая сила и имелась в этих длинных худых руках – то лишь за счёт упрямства и скверного характера. Злился он по малейшему поводу – и тогда берегов не видел. Впрочем, видел он в целом неважно. В общем, так себе подарок для будущей армии.

 Но иногда посреди тренировки Реус мог удивить. В череде беспомощных и хаотичных движений вдруг возникала комбинация действий совсем другого порядка. Парень словно припоминал где-то увиденное или прочитанное. Вот только мозг его знал о боевых искусствах явно больше, чем тело – поэтому общая картина оставалась печальной.

 Сет даже спросил, что за трактаты по фехтованию тот изучал – однако, как и следовало ожидать, имена авторов еретику ни о чём не сказали. Любитель древностей и тут опирался на давно забытые тексты.

 Для работы по хозяйству новенький тоже не годился. Скоро выяснилось, что неряшливый и дикий вид тот имел не только лишь по причине долгой дороги и трудных скитаний – он просто не замечал беспорядка там, где любой другой просто не смог бы остаться равнодушным. Свинством своим Реус выделялся даже на фоне всей остальной достаточно пёстрой публики. Да трудиться с кем-то сообща был совершенно неприспособлен. Остальных моментально доводила до белого каления его небрежность и криворукость – а тот раздражался в ответ.

 

 - Что за беда, – насмешничал Рэнди, - пусть грамотей пишет летопись славных деяний. Когда-нибудь наш поход войдёт в историю, - и будет весьма дальновидно на этот случай иметь своего историка.

Притом понимал прекрасно, что никто из бойцов не оценит идею держать при себе дармоеда. Слишком большой роскошью была бы подобная прихоть в их ситуации. Народу всё прибавлялось – а доходы от ставок не слишком росли, тогда как любую маломальскую армию надо не только кормить, но и вооружать. Да и одеть, как положено, новобранцев - тоже не помешает. Добрая часть поступивших в учение к Рэнди содержала себя сама – но и голытьбы более чем хватало.

- Ещё немного, - рассуждал горбун, - мы высосем из Оренхелады всё отребье. И это славно. Полнолуние на подходе. Одна беда – армия отребья не слишком-то пока похожа на армию. А на что мы похожи? На банду, вестимо. То-то соседи по Ярмарке нехорошо косятся. Так может, не зря косятся? Может, стоит им предложить защиту от беспорядков и неприятностей?

- Каких беспорядков? – удивился Сет, - до сих пор все держались вполне пристойно.

- Вот именно! Тут мы не доработали. Надо собрать команду. Кто там на рожу самый свирепый? Из рыбаков оба брата вполне годятся – Боров и Мосол. Да и люди надёжные, разве что слишком правильные. Лишь бы не заартачились.

 

 Рэнди взирал со скамейки балкона на бойцов, разминавшихся на ристалище.

 В последние дни ему удалось привести множество разношерстного народа к некоторому порядку - разбить на отряды по десять человек, каждый со своим командиром, который и отвечал за военную подготовку. Но теперь у него на уме было что-то иное.

 Сет поверить не мог – неужели в товарище проснулся пират? То самое тёмное прошлое, секрет которого он тщательно оберегал?

- Ты собираешься грабить Оренхеладу? – уточнил еретик.

- Прочитаешь мне проповедь?

- Сверяю курс. Мы по-прежнему заодно?

- Ты же принял меня на службу, забыл? Ты вроде как царь, а я при тебе – полководец. И я обещал тебе сильную армию. Знаешь, монах, ты глубоко не вникай. Я своё дело знаю.

 Горбун говорил словно посмеиваясь, но впервые в его словах Сет услышал угрозу. Не в его адрес, не в этот раз. Однако то, как он сказал про царя, Сету совсем не понравилось. Может, брякнул случайно. А может, знает гораздо больше, чем старается показать. И опасен гораздо больше.

 Сет выдержал взгляд наглых голубых глаз.

- Ну, не грабить, - почти с сожалением произнёс горбун, - но шороху наведём. Сначала слегка напугаем, потом обещаем защиту. Сами всё отдадут, что попросим. Смотри на это, как на налог. А как, ты думаешь, снаряжается победоносное войско? Нам же идти в поход. Без обоза – гиблое дело. Кстати, вот тебе и занятие для студента. Назначь-ка его начальником обоза. Чувствую, выйдет толк.

***

  Сет и вправду решил не вникать.

 Методов Рэнди он одобрить не мог – но результаты поистине впечатляли.

 И с Реусом тот угадал, парень жадно взялся за дело. Блестел разбитыми очками над толстыми тетрадями, расчерченными на колонки, устраивал совещания с горбуном, ругался с Сомёнком и Меей, приставленными к нему для подмоги.

 Так в лагере появились повозки с упряжными лошадьми, с десяток живых кур и пара козлят. Множились тюки с припасами, корзины со стрелами и виды добытого всеми правдами и неправдами оружия. После того, как город покинул князь со своими людьми, годного боевого оружия в продаже осталось немного. Но Реус скупил все крестьянские косы, и велел кузнецам закрепить их полотна на длинных древках продольно, наподобие копий. Потом отрядил рыбаков наведаться в порт – и собрать там все возможные гарпуны и багры – для точно такого же усовершенствования. Обул и одел всех голодранцев – причём в многослойные стёганые куртки, у особо везучих ещё и усиленные металлом. И в вылазках, которые устраивал Рэнди, участвовал тоже – убеждать людей расставаться с деньгами у него выходило на редкость доходчиво, с цитатами из священных текстов и прочими цветами красноречия.

 Вот из одного такого рейда он и привёл в лагерь женщину по имени Лина.

 Горбун разводил руками - точнее, одной из двух рук - и возмущался картинно:

- С паперти, можно сказать, подобрал. Ладно бы шлюху привёл, а то – златошвейку. В нашей-то богадельне всем местечко найдётся, но это – просто какой-то позор. Вот что мы с ней будем делать?

 В тот раз Сет впервые увидел самонадеянного щенка изрядно смущённым.

- Я был страшно груб поначалу, - оправдывался он, - в том ряду беднота продаёт прямо с рук какие-то личные вещи. У беженцев попадается интересное, редкости всякие, - потому и смотрю. Но тут в глаза мне бросился плат, который я преотлично помнил – в храме лорийского университета он покрывал надгробие основателя – святого Федрода. Учёный человек полторы сотни лет назад собрал уцелевшие со времён до Затворения свитки и кодексы - и основал библиотеку, давшую начало возрождённой премудрости. В общем, могилу я навещал – и чтил, как отца. И надпись на вышивке знал наизусть – что там, ведь я и перевёл её с одного из наречий древнего языка. Мне за эту работу степень наставника дали.

 И вот вижу шитое золотом и серебром покрывало в руках мародёров. А что я мог подумать? Лорию я оплакал, но видеть святыни у псов – невыносимо. Короче, я не сдержался. Кажется, даже ударил - прежде чем догадался послушать. Откуда мне было знать, что основу плата  поела моль, и начальник хозяйственной части заказал сделать копию мастерицам золотошвейного цеха? Убегая из города, они унесли с собой почти готовый заказ – свою единственную драгоценность. И продавали не от хорошей жизни, на грани голодной смерти.

- Ты сказал, мастерицам, - поинтересовался Сет, - значит, она не одна?

- Верно, - совсем растерялся Реус, - я вернул женщинам покрывало и дал им денег из тех, что были с собой. Прошу извинить, признаю, что свалял дурака.

- Не то слово, - встрял Рэнди.

- А эту зачем привёл?

- А просто ему, как Сомёнку, нравятся бабы постарше, - не унимался горбун.

 Реус сник. Сет понимал, что признать себя дураком для подобного человека и без того означало высшую степень раскаяния и самоуничижения. Не стоит его добивать. Кроме того, женщина рядом с ним стояла и вовсе ни жива ни мертва – в лице, что виднелось под толстым серым платком, не было ни кровинки.

- Ну, я виноват, - выдавил из себя юнец, - собирался взять под защиту, возместить, так сказать, потери. Сам ведь оттуда, такой же беглец. Кроме того, она будет полезной – если не залатаем прореху в холщовом пологе над тренировочным полем, скоро его разорвёт в лоскуты. Ты ведь не дашь мне бойцов, чтоб сидели с иголкой, - обратился он к горбуну, - а мне и в обозе толковый работник всегда пригодится.

- Ладно – принял решение Сет, - веди и корми. Может, и Мее будет теперь не так одиноко посреди разбойничьего гнезда.

 Рэнди аж поперхнулся от возмущения, когда собирался что-то сказать в ответ. Однако, откашлявшись, рассудил:

- Ну, пусть. Полнолуние на носу. После идём на север. Отчебучить чего-то похлеще парень уже не успеет. А так – чем бы дитё не тешилось.

 Надо сказать, Рэнди не угадал.

 Именно в полнолуние Реус выдал такое, что заставил оторопеть всех обитателей лагеря.

 И в первую очередь – самого полководца.