Впечатления после прочтения «Улисса» Джойса

Я собственноручно внес себя в когорту избранных умников, высоколобых, етит меня, интеллектуалов. Ведь мне покорился сей «лунный камень» от «эксцентричного гения». Так я думал. Пока не дочитал и закрыл книгу.

Выскажу свое очень спорное и неоднозначное мнение, так что можете кидать в меня тапки, всё равно моего мнения это не изменит.

То, что это полновесный шедевр, написанный гением – в этом я не сомневаюсь ни секунды. Я однозначно проникся как никогда прежде. И все потому, что я понял, «Улисс» – это грандиозная насмешка, антироман, который глумится над вами, издевается, создает непреодолимые преграды в виде дремучих словесных нагромождений. И в этом его величие, как ни парадоксально. 

Обосную. Думаю, ни для кого не секрет, что роман писался во времена бурных событий, происходивших в литературе и искусстве в целом. Начало двадцатого века – это слом классики и возведение на пьедестал многочисленных -измов всех стилей и расцветок. И Джойс, как я полагаю, просто решил поглумиться над всей этой движухой. Если правда, что он был эрудитом и острословом с отменным чувством юмора, пребывающим на своей волне, то неудивительно. Прибавим накопившийся с годами негатив, чему в немалой мере способствовали такие одиозные события, как сжигание всего тиража его сборника рассказов «Дублинцы». Целиком. По каким-то пустяковым причинам.

И если отбросить всю ту премудрую литературоведческую мишуру, что покрывает этот роман, то мы имеем один день из жизни каких-то людей. Один день, когда ровным счетом ничего не происходит, один день, когда мы видим законченных неудачников, закомплексованных серых людишек, ничтожеств, коих поглощают мелкие страстишки и одолевает нездоровая похоть; ленивых бездельников, у которых за душой нет ничего, кроме пустых и вялых разглагольствований о судьбе несчастной Ирландии; бесхребетных ничто. Джойс нарочно усложняет текст, он то пишет в староанглийском стиле (в переводе – язык «повести временных лет»); то в псевдораблезианском стиле, часто сводящимся к простому и бессмысленному перечислению каких-то людей, святых и прочее – списки часто занимают страницу, а то и более; то вываливает абсурдисткую пьеску размером с роман, с калейдоскопически сменяющимися образами, навевающими мысли о фильмах Феллини; то нарочно наводняет страницы тяжеловесными и неуклюжими конструкциями с обилием плеоназмов, тавтологий и прочих ошибок начинающих писателей. Горы слов – это путанные малопонятные самокопания; это текст в стиле математического катехизиса с какими-то столь же абсурдными цифрами, сведениями и так далее; это нескончаемые вереницы безликих людей в унылой урбанистической среде. И если вы, несмотря ни на что, продрались сквозь этот ад, то вас ждет венец сего творения – длиннющий монолит без единого знака препинания, монолог жены главного героя. Вернее монолог какого-то бесполого существа в женском обличии. Что бы она ни говорила, какие бы шокирующие признания не вырвались из ее уст, сколько бы х… не побывало в ее п… – это все подано в виде отупляющего монотонного бубнежа, что только подчеркивает главную мысль произведения –  книгу не надо читать, потому что это издевка над литературой.

Скучная бесцветная масса слов.

И сам тот факт, что Джойс противопоставляет свой опус героическому древнегреческому эпосу – это ли не свидетельство его иронии? Очень ядовитой, так-то.

Если честно, чтение сопровождалось внимательным просмотром примечаний переводчика, я слушал мнения литературоведов, просматривал аналитические статьи, недостатка которых нет, смотрел кое-какие видосы в инете, и знаете что? Меня смешит вся эта движуха. Чего только не понаписано за это время! Есть исследования, посвященные плаванию бумажки, кинутой с моста главным героем, как она доплыла туда и что бы это значило; а вот в этом противоречие, потому что 16 июня 1904 года была такая-то погода; и река Лиффи течет обычно с такой-то скоростью, а значит, в такой-то главе эта бумажка никак не могла оказаться там-то; и когда именно мастурбирует Молли во время своего легендарного монолога – когда это говорит, или когда то; и какой сакральный смысл несет в себе тот факт, что у нее начинаются месячные?

Смешно. Я уважаю Джойса, это божественный стеб над всеми нами на века и века вперед. «Улисс» стал знаковым произведением, жемчужиной еще при жизни писателя, что, вероятно, немало изумило и позабавило его, и сподобило на создание еще более забубенного творения: «Поминки по Финнегану». Еще одна насмешка – а по воспоминаниям его супруги он от души смеялся, сочиняя свой последний шедевр. Я прямо слышу, как он, едко улыбаясь, приговаривает, стуча по пишущей машинке: «ну-с, а что вы на это скажете, господа?»

Увы, этот алмаз оказался человечеству не по зубам. Да и сам бедняга Джеймс понял, что переиграл, иначе к чему все эти слезливые письма своей спонсорше и издателю с пространными объяснениями, что же он имел в виду такого?

Но Джойс всё равно велик.