Смерть Гракха

Все, наверное, помнят историю о Тиберии и Гае Гракхах, которые пытались защищать римский народ от угнетающей их римской олигархии и были за это убиты. Но в этой истории прекраснее всего детали.

Сначала был убит Тиберий, который был на девять лет старше своего брата и раньше достиг возраста, в котором можно было добиваться выборных должностей. Потом Гай, в свою очередь, стал народным трибуном. Он боролся за раздел общественной земли между бедняками, за то, чтобы римские солдаты обеспечивались одеждой за счёт казны, без вычета из жалованья, за то, чтобы на военную службу нельзя было призывать юношей младше семнадцати лет, а также за предоставление прав римского гражданства всем латинянам, а не только римлянам. Кроме того, он хотел провести судебную реформу, потому что до этого судебная власть полностью находилась в руках сената и зависела от произвола олигархии. Народ оказывал Гаю такую же поддержку, как когда-то его брату, тоже требовавшему раздела земли, и своей поддержкой побуждал его бороться дальше, так что Рим оказался на грани гражданской войны. Ради интересов бедняков, которые, по сути, никак не касались его самого, Гай вслед за братом поставил себя в оппозицию сенату, подвергая свою жизнь страшной опасности.

И вот, в день решающего столкновения, когда Гай оторвал от себя и оставил дома убитую горем жену, прекрасно понимавшую, что она провожает любимого мужа на смерть (Плутарх приводит сказанную ею речь - редчайший в его книге пример внимания к словам и чувствам женщин), и с ней своего ребенка, Гай оказался предан и покинут теми самыми людьми, ради которых его брат, а теперь и он сам, пожертвовали своей жизнью.

Вот что пишет об этом Плутарх:

"преклонив пред богиней [Дианой] колено и простерши к ней руки, Гай проклял римский народ, моля, чтобы в возмездие за свою измену и черную неблагодарность он остался рабом навеки. Ибо громадное большинство народа открыто переметнулось на сторону врагов Гракха, едва только через глашатаев было обещано помилование"

Двое друзей не дали Гаю там же, на месте, покончить с собой и уговаривали его бежать. Плутарх:

"точно на состязаниях, все [находившиеся там же граждане] призывали их бежать скорее, но заступиться за Гая не пожелал никто, и даже коня никто ему не дал, как он ни просил, — враги были уже совсем рядом. Тем не менее он успел добраться до маленькой рощицы, посвященной Фуриям, и там Филократ убил сначала его, а потом себя. Некоторые, правда, пишут, что обоих враги захватили живыми, но раб обнимал господина так крепко, что оказалось невозможным нанести смертельный удар второму, пока под бесчисленными ударами не умер первый.

Голову Гая, как передают, какой-то человек отрубил и понес к консулу, но друг Опимия, некий Септумулей, отнял у него эту добычу, ибо в начале битвы глашатаи объявили: кто принесет головы Гая и Фульвия, получит столько золота, сколько потянет каждая каждая из голов. Воткнув голову на копье, Септумулей явился к Опимию, и когда ее положили на весы, весы показали семнадцать фунтов и две трети. Дело в том, что Септумулей и тут повел себя как подлый обманщик — он вытащил мозг и залил череп свинцом. А те, кто принес голову Фульвия, были люди совсем безвестные и не получили ничего. Тела обоих, так же как и всех прочих убитых (а их было три тысячи), бросили в реку, имущество передали в казну. Женам запретили оплакивать своих мужей, а у Лицинии, супруги Гая, даже отобрали приданое" (с)

Ничто же не ново под солнцем. Все повторяется - и общее отношение людей к борцам за справедливость, которые, не щадя себя, пытаются отстаивать общие интересы, и даже история посмертных надругательств.