Прозаический набросок «Пегас и "Слава"»

Пришёл день, когда Артём приучил себя писать небольшие миниатюры каждые сорок восемь часов. А ночами видеть сон, как он плывёт на небольшом судёнышке в спокойной речке и смотрит вдаль – на парящего в небе пегаса. 

Постепенно крылатый конь подлетал всё ближе и, казалось, что корабль Артёма становится мощнее и выше, как и накатывающиеся на него волны. 

Спустя несколько месяцев Артём рассекал житейский океан красавцем лайнером «Слава», а на носу судна – вместо статуи – монументом застыл пегас, чьё присутствие, как чувствовалось, вдохновляло на новые подвиги. 

Артём любил писать, любил своё творчество и любил мудрые цитаты. Так однажды он узнал, что любовь живёт три года. И вбитая задним умом мысль – любовь – это творчество, а оно живёт три года – стало миной замедленного действия. 

Как четыре подковы, так и пегас на борту не принесли «Славе» счастье. Судно начало тонуть ровно спустя три года, что в реальном мире выразилось парой разгромных статей о творчестве в целом и обвинении в плагиате. 

Артём заранее подготовил новое судёнышко – сменил ник и аватарку – так что он был в безопасности. 

В отличие от неготового бросить попутчика пегаса, уже привязавшегося к этому человеку. Пегас медленно плыл за лодкой, возможно, посчитав, что раз Артём плывёт на судёнышке, то значит они до сих пор в реке и до суши, или преображения плавательного средства недалеко. 

Однако вокруг неистовствовал житейский океан, наполненный чуждой ругательной бурей. 

И взоржал пегас, понявший, что пришло время пойти ко дну. 

Когда прямо в ухо кто-то крикнул ему: – Да лети ты уже, рыбья сыть. 

Логика, как и житейский океан, были против того, что крылатый конь расправит намокшие, отяжелевшие от влаги крылья и взлетит. Его участь, как и Артёма, как и лайнера «Слава» предрешена. 

Но это сон и пегас – часть мифологического мира, а потому ему удалось воспарить с Артёмом на спине. Вместе они пролетали до тех пор, пока второе судёнышко не окрепло до корабля. После чего конь со всадником приземлились у руля. 

– Улетай, – попросил Артём коня, утирая при этом пальцами слёзы. – Я не хочу, чтобы это повторилось. 

Пегас взмыл в воздух, отлетая. Напоследок воздух наполнился то ли всхрапом, то ли стоном, но в нём не слышалось «прощай».