На чужой территории

К флэшмобу от Эвелины Грин "Флешмоб воры, искатели приключений" ("Предлагаю поделиться фрагментами текста, где на чужую территорию проникали воры, искатели приключений , убийцы и другие люди с хорошими и не очень хорошими намерениями").

Ну... Вот чтобы откровенно там были воры -- такого у меня мало. Один из немногочисленных эпизодов с кражей -- вот этот, из "Дочери Хранительницы".

События происходят в Чеддерском ущелье на территории нашего Сомерсета (Англия), в пещере, где мои герои прячутся от возможной погони. Вообще-то эпизод этот очень большой, так что приведу от него только начало.

Чего не ожидала Танька увидеть в этом ущелье, так это дверь в скальной стене. Однако дверь была — деревянная, потемневшая от времени, покрытая серыми шершавыми пятнами лишайников.

— Идемте сюда! — распорядилась Гвен. — Быстрее!

И потянула за скобу.

Дверь, с виду казавшаяся тяжеленной, подалась на удивление легко. Открылся широкий каменный коридор. Стены его оказались буровато-серыми и очень неровными, словно какой-то неведомый могучий великан грубо прорубил ход в толще скалы огромным топором.

— Ну, смелее! — поторопила Гвен, пропуская господина Эрка вперед.

Всё еще недоумевая, Танька покорно шагнула внутрь. За ней последовали и остальные. А потом Гвен, оказавшаяся теперь позади всех, затворила дверь за собой.

Сразу потемнело. Сиде, впрочем, оставшегося света хватало даже для того, чтобы различать цвета. А вот остальным, похоже, пришлось куда хуже. Господин Эрк недовольно вздохнул, потом сделал пару шагов в сторону, нашарил рукой стену и успокоенно замер. Санни и Орли, стоявшие позади, принялись тревожно перешептываться. А Гвен, едва лишь закрыв дверь, прильнула к щели между досками.

Происходившее Танька понимала плохо. Ясно было, что это не шутка, не каверза, не розыгрыш. А еще — что они сейчас от кого-то прячутся. Но от кого? Что именно так насторожило Гвен, что заставило ее искать убежища? И что теперь будет с Робином, так и оставшимся при фургоне?

Некоторое время она молча размышляла — пыталась сама найти ответы хотя бы на некоторые из этих вопросов. Потом все-таки решилась, спросила:

— Что случилось, госпожа Гвен?

Танькин голос прозвучал вдруг неожиданно громко: должно быть, усилился стенами подземелья. Гвен вздрогнула, резко повернулась.

— Тс-с... Дайте послушать, леди!

Воцарилась тишина. А потом Танька разобрала доносящийся снаружи уже знакомый звук копыт — спокойный, неторопливый, уверенный. Иногда копыто, видимо, попадало на камень, и тогда в цокоте появлялся звонкий металлический отзвук.

— Там враги? — шепнула вдруг Санни.

Гвен замялась.

— Кто их знает. Но кони у них точно боевые. А кто здесь на таких поедет?

— Береженого бог бережет, — задумчиво пробормотал вдруг господин Эрк.

— Я тоже послушаю, можно? — снова подала голос Санни. — Если это отец...

— Спешиваются! — свистящим шепотом перебила ее Гвен. — Быстро все вглубь пещеры!

Орли чуть подалась вперед и тут же остановилась.

— Не вижу ничего... — недовольно прошептала она себе под нос. А остальные не двинулись с места. Санни растерянно посмотрела куда-то в сторону, на совершенно непримечательную буровато-серую скальную стену. Господин Эрк потрогал ногой валявшийся перед ним камень и тихо вздохнул. А сама Гвен так и не отрывалась от щели в двери, всё смотрела и смотрела в нее. Танька отчетливо слышала ее дыхание — частое, напряженное, неровное.

— Уходите скорее, — настойчиво повторила Гвен. — Они идут сюда!

На миг Танька замерла в растерянности. Оставаться на месте было страшно. Уходить — нельзя, что бы ни говорила сейчас Гвен. Нельзя, потому что ее друзья сейчас беспомощно топтались на месте, не в силах разглядеть путь.

Решение родилось быстро. Надежда была, конечно же, только на нее, на сиду, видящую в темноте. И, осознав это, Танька шагнула вперед.

— Давайте руку, господин Эрк! Ну же!

Тот вдруг покорно, точно послушный ребенок, ухватился за поданную ладонь. А Танька, преисполнившись решимости, позвала громким шепотом:

— Орли, Санни, госпожа Гвен, идите к нам: тут ровно, не бойтесь!

Держась за руки и растянувшись цепочкой, они двигались по подземной галерее, всё больше и больше удаляясь от двери. Вскоре галерея сильно расширилась, и теперь ее свод, на самом деле много выше человеческого роста, казался совсем низким. Становилось всё темнее. Где-то неподалеку журчала вода и раздавался плеск падающих капель. Иногда на пути встречались ниши и отнорки, из некоторых из них тянуло странно знакомым кисловатым запахом. Танька не останавливалась, медленно, но решительно вела друзей самым широким коридором.

— Сыром пахнет, — шепнула вдруг Санни.

— Ага, — откликнулась Гвен. — Это сыр и есть. Здесь его хранят. Всё, давайте постоим!

Остановились все-таки не сразу, прошли еще с десяток шагов. Втиснулись в удачно замеченную Танькой широкую нишу.

— А тут сыра нет, — сказала вдруг Орли, и в ее голосе Танька почувствовала сожаление. Да она и сама, по правде сказать, вовсю глотала слюнки. Вот только сыр этот был чужим, а брать чужое, как известно, — дело последнее.

— Зачем хранить сыр в пещере? — не утерпев, произнесла Танька вслух. Конец фразы, «зачем дразнить случайных прохожих», она все-таки сумела удержать при себе.

— Он здесь дозревает, становится твердым. — тут же откликнулась Гвен. — А потом жители Чедера, здешней деревни, везут его в Бат на рынок.

— Чедер... — задумчиво повторила Танька. — Какое странное название! Интересно, кто здесь живет?

— Англы, — ответила Гвен. — Такие же северяне, как и в Суэйнсуике. До них жили саксы, а еще раньше — бритты. Сначала саксы научились делать сыр от своих бриттских рабов, а потом... Говорят, кто-то из саксов все-таки остался в Чедере, не уехал.

— Я помню этот сыр, — снова подала голос Санни. — Его мама любит... любила.

— Любит, — твердо поправила Гвен. — Не думайте о плохом!

Санни не ответила, лишь чуточку наклонила голову. Остальные тоже притихли. Снова Танька слышала только шум воды, плеск капель и дыхание друзей. Звуки отражались от стен, многократно усиливались, и казалось, что где-то неподалеку течет самая настоящая река.

На мгновение в нише вдруг посветлело — и тут же снаружи раздался звук тяжелого удара. Гвен вздрогнула.

— Что там? — шепнул господин Эрк.

— Я сейчас гляну, — откликнулась Танька.

Сначала в большом коридоре было темно. Потом опять посветлело — но теперь совсем чуточку. Свет был красноватый, неровный, мерцающий. Вдруг потянуло копотью. Послышались шаги — далекие, тихие, но явно приближавшиеся. Воображение вдруг нарисовало Таньке бредущих по пещере гномов — низеньких, широкоплечих, бородатых. Усилием воли сида отогнала этот образ: ну какие тут могут быть гномы! А потом она разобрала голоса: обычные человеческие, мужские. Говорили на непонятном языке — вроде бы на англском.

Танька обернулась. Шепнула:

— Санни!

Та осторожно отделилась от стены, сделала шаг навстречу. Пробормотала полушепотом, с усилившимся саксонским акцентом:

— Свет какой-то...

— Там кто-то ходит, — прошептала Танька — Вроде говорят по-англски. Слышишь?

Санни высунулась из ниши, замерла. Некоторое время она стояла, повернув лицо в сторону голосов. Потом, наконец, торопливо прошептала:

— Англы. По-моему, здешние. Выговор наш, южный. Говорят о сыре.

Танька облегченно вздохнула. Выходит, это просто деревенские жители явились за своим сыром! Однако радость, не успев вспыхнуть, тут же угасла, уступив место неприятным вопросам. Почему здешние англы говорят по-южному, если в этой деревне живут переселенцы-северяне? Или это те самые оставшиеся саксы? Но тогда почему они приехали сюда на подкованных боевых конях?

Между тем шаги затихли. Неожиданно свет изрядно потускнел, но все-таки не погас до конца. Голоса стали глуше: казалось, они звучали теперь из бочки. Один из англов вдруг дробно хохотнул, и от его смешка — мелкого, пакостного, злорадного — Таньку прямо-таки передернуло.

— Сыр воруют, — поморщилась вдруг Санни. — Рыцари, называется!

Танька тихо вздохнула. Всё оказалось так просто!