Субботний отрывок

Вновь продолжаем "Поле глициний".  На сей раз у нас Китай эпохи милитаристов. Но и сюда дотянулась родовая глициния   Фудзивара со своими легендами.

Все персонажи, как водится,   реальные, все события... ну ,легенды они легенды и есть.

Генерал Собачье мясо был здесь как рыба в воде, его люто ненавидели, им восхищались, то попеременно, то одновременно. Сейчас был период восхищения. Вновь созданная армия вступала в захваченные города, не встречая сопротивления, и шла парадом. Как нынче.

Сам Чжан Цзунчан едет впереди шествия на белом коне. Высокий, а по китайским меркам очень высокий, крупный, в генеральском мундире, блещущем шитьем, позументами и орденами, он смотрится ряженым, что его нисколько не смущает. Он даже старается подчеркнуть театральность своего явления. Он и поражения свои мог превратить в балаган. Однажды перед решающим сражением он поклялся во всеуслышание, что вернется либо победителем, либо в гробу. Был разбит и приказал пронести себя по главной улице столицы провинции в гробу, где вольготно возлежал, попыхивая сигарой. За эту наглость, всепобеждающую вульгарность солдаты его и любят. Остальные – как сказано – порою ненавидят. Но сейчас он победитель, он на коне, и сигара в желтых от табака зубах сочетается с довольной усмешкой.

Народ на улицах Цзинаня приветствует вождя, и мало кто обращает внимание на человека, который едет рядом – а те, кто узнают его, предпочитают молчать. Он заметно моложе генерала, хотя тоже отнюдь не юноша, лет тридцать или около, и как-то теряется в тени эффектного Собачьего генерала. Возможно, намеренно. Худой, сухощавый, подтянутый. Одежда на нем военного покроя, но без знаков различия. За спиной винтовка.

Далее следовали офицеры, участвовавшие в прежних кампаниях Чжан Цзунчана, в первую очередь генералы Чу Юпу и Хуан Фэнчи. Только двое влиятельных мужчин в силу преклонного возраста передвигались в закрытом, причем бронированном автомобиле, куда переместились сразу, как сошли с поезда из Харбина. Это были братья Николай и Спиридон Меркуловы. Именно они профинансировали создание Русской бригады. Их присутствие позволяло надеяться, что враги вновь увидят знаменитые «каппелевские» атаки, вызывавшие неподдельный ужас. Правда, командующий бригадой генерал Беляев – легенда белой эмиграции, военная косточка, правая рука генерала Каппеля, ветеран Ледового похода – здесь отсутствовал. Но кто знает, кто знает…

После всадников двигалось несколько автомобилей, в которых место было предоставлено женщинам. Среди прозвищ Чжан Цзунчана было «господин «три «не знаю». Он любил утверждать, что не знает в точности, сколько у него денег, солдат и наложниц. Последнее, вероятно, даже было правдой. Для генералов нынешних времен считалось естественным похваляться большими гаремами, чем больше – тем лучше, ибо лишь тот мужчина, кто способен уестествить бессчетное количество женщин, может считаться настоящим вождем и правителем. Количество наложниц в  гареме Собачьего генерала постоянно колебалось, поскольку он имел обыкновение одаривать ими подчиненных. Их незамедлительно сменяли другие, поэтому генерал не трудился запоминать их имена, ограничиваясь порядковыми номерами. В походы он брал не всех, но прихватить с дюжину было необходимо. Эти дамочки, разодетые по последней шанхайской моде – а то и западной, ведь среди них попадались чужестранки, – красовались в открытых машинах.

Однако возглавляла этот пестрый дамский кортеж сухонькая сморщенная старушка в темном платье. Ей был предоставлен отдельный автомобиль. Еще бы, это была почтенная матушка его превосходительства. Все знали, что Чжан Цзунчан с нею старался не расставаться. Она была при нем в бытность его генерал-губернатором, она бежала с ним в Далян, и теперь вновь сопровождала его.

Такая сыновняя почтительность со стороны Собачьего генерала заслуживала всяческих похвал. Впрочем, поговаривали, что дело не только в этом. Генерал отнюдь не скрывал, что его матушка – шаманка. В Шаньдуне, Тяньцзине и Манчжурии это занятие не считалось чем-то зазорным. Каждому может понадобиться талисман от нечисти, и нет ничего дурного в том, чтоб обратиться с вопросами к духам предков. Но якобы старая госпожа не ограничивалась рисованием талисманов и плясками, вводящими в состояние, когда предки начинали вещать через нее. Злых духов она не только отгоняла, но и призывала, и владела чародейскими приемами. Из чего следовало, что успехами своими Собачий генерал обязан ее колдовству. 

Но кому какое дело, что приведет Чжан Цзунчана к победе – поддержка японцев, деньги русских дельцов или камлания старой шаманки? Важен результат.