Две копейки о речи персонажей
Автор: IrenaК любопытному флешмобу https://author.today/post/504325
Ну вот например - о важности речи персонажа для его, персонажа, существования.
(Закрою под спойлер, ибо длинное).
- Сапоги нужны, - сказал Кот, не открывая глаз.
- На кой? – удивился Жан. – На кой тебе сапоги-то?
- Мне? – Кот приоткрыл один глаз. – Мне сапоги совершенно ни к чему. Сапоги нужны ТЕБЕ. А также шляпа и приличный камзол.
- На кой? – повторил Жан, разглядывая грязные босые ступни. Подумал, запустил пятерню под рубаху, почесал живот и добавил: - И на какие шиши?
- Во-от... – Кот вытянул лапы. – Тут мы подходим к сути вопроса: тебе необходимы средства к существованию.
-Чё?! – переспросил Жан.
Кот фыркнул, открыл оба глаза, сел и стал яростно вылизывать лапу.
- Ладно, - проворчал он, принимаясь за вторую лапу, - повторяю простым языком для... гм. Деньги тебе нужны.
- Ну да, - оживился Жан. – Дык попервости ж надо деньги, а на них уж одежу покупать, а ты говоришь...
- Я не закончил. – Кот снова лег. – Итак: Гийом получает доход от мельницы, Анри - при помощи своего осла...
- Осел хоть советов не дает, - буркнул Жан себе под нос.
- Не хватало нам еще ослиных советов, - отрезал Кот. – Да-с, так вот: какой же источник дохода можешь найти ты?
Жан почесал затылок. Потом почесал нос. Еще раз внимательно осмотрел собственные ноги, словно в поисках ответа. И тяжело вздохнул.
- Не знаешь, - констатировал Кот. – А я тебе скажу: твой капитал – твоя смазливая рожа. Девки, небось, табунами ходят, так?
- А то! – приободрился Жан.
- Но! – Кот сел и обвил лапы хвостом. – Селянские девки – это не то, что нам нужно. Как с умом использовать привлекательную внешность? Ну?
Жан наморщил лоб – и вдруг лицо его озарилось пониманием.
- Жениться на богатой?
- Браво! – мурлыкнул Кот. – Ты не безнадежен. Именно – жениться на богатой. А для того, чтобы обратить на себя внимание богатой невесты, тебе и необходима приличная одежда. Босой и неумытый ты ничего не добьешься.
Жан снова помрачнел.
- Ну дык и чё тогда? Где ж я одежу-то возьму?
- Буду думать, - кратко ответил Кот. – И вот еще что: тебе необходимо научиться прилично себя вести в обществе.
- Чё?!
- Не "чё", а "что". Для начала. Не ковырять в носу. Не чесать брюхо. И задницу тоже не чесать.
- А...
- А если чешется – терпеть. Не вытирать нос рукавом. Не... ладно, не всё сразу. И главное – научиться разговаривать, как говорят благородные господа. Вот скажи: "Мадемуазель, вы прелестны, словно майская роза".
- Маде... Маму... Да ты чё, издеваешься, шкура драная?!
Кот зашипел и взлетел на забор.
Или о проблемах общения персонажей с разными, так сказать, речевыми характеристиками. И бэкграундом (как все любят это слово... ну пущай будет).
Кошка мяукнула. Точнее, нет... на мяуканье это было не похоже, она как будто сказала что-то, только совершенно непонятное. Должно быть, на своем, кошачьем языке. Хотя разве кошачий язык – это не мяуканье? Пока Лизка обдумывала эту философскую проблему, таращась на кошку и сунув от усердия палец в нос, кошка снисходительно, с высоты печки, оглядывала обстановку и саму Лизку. После чего облизала лапу и... совершенно отчетливо произнесла:
- Прежде всего, юная леди, я не кошка, а кот. И, насколько я понимаю, это не Великобритания?
Лизка ойкнула и вытащила из носа палец. И опять задумалась. Несмотря на малый возраст, она твердо знала, что кошки – то есть, коты – разговаривают только в сказках. Значит, настоящий кот, сидящий у нее на печке, разговаривать не может. Ну конечно! Опять Санька, старший братец, дразнится!
Лизка оглянулась по сторонам. Никого.
- Санька! – позвала она. – Вылезай, я знаю, что это ты! Вот мамке расскажу, что ты ледью обзываешься...
Но Санька ниоткуда не вылез. А кошка, оказавшаяся котом, встала, потянулась - то есть, встал, потянулся – и повторил вопрос:
- Я спросил – это Великобритания? Судя по всему, нет. И да будет тебе известно, дитя мое, что слово «леди» есть обращение к благородной особе, следовательно, оскорблением его назвать никак нельзя, напротив, это комплимент. Боюсь, незаслуженный.
Лизка ничегошеньки не поняла. Но на всякий случай сказала:
- Я не твое дитя. Я мамкино и папкино дитя. И вообще, ты кот, а я нет. И потом, коты не разговаривают, вот.
Кот страдальчески возвел глаза к потолку.
- А я-то считал себя специалистом по уклонению от ответов... – пробормотал он. – Нет, мне еще учиться и учиться... Попробуем еще раз, максимально упрощенно. Итак, - кот прошелся по печке туда-сюда, - ээ... девочка... дело в том, что не разговаривают обычные коты, я же – существо уникальное... то есть НЕ обычный кот, - торопливо добавил он, заметив, что в Лизкиных глазах заблестели слезы. – Я - Чеширский кот. Допустим, сказочный – так понятнее?
- Сказочные коты только в сказках бывают, - пискнула Лизка. – А чеширский – это которого чешут?
- Ну за что мне это?! – взвыл кот. – Нет, юная... девочка, Чеширский – это от названия моей родины, графства Чешир, или же Честершир. Меня никто не чешет. И сам я не чешусь, если тебя это интересует.
Лизку интересовало. Но она вернулась к более важному вопросу:
- Но я же не в сказке?
- А как ты можешь с уверенностью это утверждать? – прищурился кот. – Поскольку в данный момент ты беседуешь со сказочным существом, то есть со мной, можно считать, что сейчас ты находишься в сказке, не так ли?
Лизка наморщила лоб, соображая.
- А ты... вы... правда, сказочное это... существо? – осторожно спросила она наконец, на всякий случай переходя на «вы» (мало ли как полагается говорить со сказочными котами?).
Что ж у меня одни коты-то... Ну да ладно. Нате вам тогда еще кота для компании)))
Об умении изъясняться культурно.
И тут из кувшинчика повалил дым с едким, ни на что не похожим запахом! Томас чихнул и отскочил, вздыбив шерсть. Такого он еще не видел! Дым тем временем заклубился, свился кольцами и образовал смутную фигуру – то ли человеческую, то ли не очень. Кот зашипел. Не из страха, не подумайте, а просто на всякий случай, чтобы сразу стало ясно, кто здесь хозяин.
Фигура, однако, никаких угрожающих действий не предпринимала, хотя глаза ее сверкали довольно подозрительно. Оглядевшись по сторонам, создание подплыло (по воздуху, представьте себе!) к Томасу, остановилось перед ним на подобающем по этикету расстоянии и вдруг произнесло на чистом кошачьем языке: «Тебе ли, о благороднейший из покрытых пушистой шерстью, я обязан своим освобождением из узилища?»
Сказать, что Томас был ошарашен, - это ничего не сказать. Прежде всего, он не понимал, что ЭТО такое и откуда оно взялось. Вылезло из вот этой крошечной штучки и собралось из дыма?! А во-вторых, до сих пор он не встречал человекообразных, которые не то что владели (хоть сколько-нибудь) кошачьей речью, но вообще задумывались о ее существовании. Люди, что с них взять...
(Как, и вы тоже не предполагали? Ай-яй-яй, как же так? Нехорошо, право слово...)
Однако – положение обязывало. Кроме того, существо вело себя вежливо – следовательно, надо было проявить ответную вежливость. Поэтому кот сел, обвив лапы хвостом, и с достоинством мурлыкнул: «Приветствую тебя, незнакомец. Да, это я открыл твое, как ты говоришь, узилище. Однако позволь полюбопытствовать, кто ты такой и как оказался заключен в столь крохотный сосуд?»
(Если вас смущает стиль Томасовой речи, то могу вас уверить: вы себе не представляете, насколько изысканно могут изъясняться коты - если, разумеется, пожелают.
Еще они могут крайне виртуозно ругаться, но речь не о том.)