Дух и Буква Закона

- Ирина Океанова, вы догадываетесь, зачем вас вызвали сюда?

Пособолезновать? Извиниться? 

Дождешься!

Будто вчера прозвенел последний звонок. Выпускной. Ее фамилия в списке студентов заветной мечты - медфакультета. В самой престижной группе, где самый зверский конкурс. Только для отличников…

Всё это - в прошлом. Вместе с мамой, папой, Славкой, Арсом…

- Да. Я всё понимаю.

Казенное здание, казенный кабинет, казенный человек, казенные слова. И формулировки.

- Я прошу прощения, что вынужден беспокоить вас до истечения девяти дней, но закон не ждет. Ваш отец совершил серьезное преступление… 

У Ирины больше не осталось сил спорить. Вся эта неделя прошла за хлопотами о похоронах и отчаянными попытками хоть что-то доказать. 

Бесполезно.

Ладно хоть дали время предать земле родных. Без Ирины этим не озаботился бы никто. А родители Арсения позвонили только раз. Мать. Чтобы сообщить, что отец Ирины – убийца. И будь проклят день, когда Арс с Ирой познакомились. 

А еще – на суде несостоявшиеся свекор и свекровь будут по ту сторону баррикады.

- …В результате его действий был тяжело ранен представитель разумной расы, и погибло трое людей…

Четверо. Самого папы тоже больше нет.

- …Мы не знаем, имел ли место преступный умысел или преступное легкомыслие… Галактический скандал…

Почему отец – прекрасный водитель! - не успел свернуть при виде «приоритетной» машины? И хватило бы ему времени? Подобные мелочи не интересны никому.

- Ирина, вы должны подписать необходимые документы… - неожиданно мягко заговорил представитель властей. 

В его интересах сделать всё, чтобы искупить вину перед привилегированной «разумной расой». И побыстрее – без малейших хлопот и проволочек.

- Я могу подумать?

 - О чём тут можно думать?! – тон «доброго и понимающего старшего друга» изменился резко. И опасно. – Ирина, вы хотите суд? За соучастие? Отказываясь осудить вашего отца, вы автоматически подтверждаете, что сами готовы на такое же преступление. Третьего не дано. Ира, одумайтесь! 

Лучше бы по-прежнему орал…

- Вам семнадцать лет, у вас вся жизнь впереди. Вы ведь только что поступили в университет. Разве вы не мечтали стать врачом? 

И это  им  известно! Хотя… школьное сочинение. Якобы анонимное. 

–Неужели тюрьма лучше? Не ломайте себе жизнь…

А представителю власти – карьеру. И доход. Он ведь его уже на годы вперед распланировал. И жене пообещал. И точно уверен, что уж ему-то «приоритет» на узкой дороге не встретится. 

Не опустить глаза - легко. Труднее, много труднее не дать кому-нибудь в морду. 

Нет, Ира. Детство кончилось. Юность - тоже. 

Собственно говоря, кончилось всё. Почти.

- У меня по закону есть двадцать четыре часа.

- Я жду вас здесь завтра до десяти утра… - Теперь льда в голосе чиновника хватит на десяток матерых рецидивистов. А сам он уже наверняка размышляет, далеко ли сбежит глупая девка. 

Очень далеко. Туда еще наши предки бегали.

Он, наверное, очень удивится – когда доложат, куда она идет. Еще бы – Ирина Океанова там отродясь не бывала. С момента крещения. 

Только бы решил, что она завтрашний грех замаливать побрела. Как все трусы, что сначала произнесут много красивых слов, а потом всё равно сдадутся. Спасут собственный будущий доход.

Позади - родной дом, превратившийся в склеп. Фотографии на столе. Мама, папа, братишка, Арс. Все еще живы, всё еще хорошо…

Оружие в углу, друзья-толкиенисты, ребята из клуба, университет. Прощай, прошлое. Прощай, Ира Океанова.

С трудом узнаваемые лики на стенах, старушки в темных платках. Свечи, свечи, свечи… 

Здесь ничего не изменилось за века. Когда сюда бегали предки. 

Тусклый чеканный полумрак. Отныне и навсегда. Но даже он – лучше тьмы небытия. И уж точно – лучше серой трясины предательства.

- Мне нужна мать-настоятельница.

- Идите за мной…

Темный коридор. Как в воспоминаниях побывавших в коме. Наверное, кого-то этот путь выводит к свету. Кого-то другого…

- Ирина, подумайте! – И здесь просят о том же! – Назад пути не будет. Вы умрете для этого мира. Подождите хотя бы год…

Она уже умерла. 

- У меня нет времени на послушничество. Завтра я стану подсудимой или предательницей. Раз мне всё равно не жить – пусть я умру с пользой для этого мира. В монастыре я еще смогу помочь хоть кому-то. Я вас прошу сделать это сегодня.

Здравствуй, сестра Ирина.