О Витьке-дальтонике

Тут опять про брутальных мальчиков беседы. Расскажу случай, который девочкам всегда нравится. 

Во времена моих первых педагогических практик, еще в Питере, на вверенном мне курсе был студент Витька. Нормальные такой псих семнадцати лет. 

Молчаливый, угрюмый. Зимой и летом ходил в одной куртке, на занятия никогда не опаздывал, в отличие от меня. Это бесило. Придешь, он уже дверь студии подпирает. Смотрит исподлобья, мол - хрен ли? И молчит. 

Я тогда был зеленее зеленого, с курсом отношения у меня сложились дружеские, теплые. Даже бухать ходили в бар на Фонтанке с парнями, где Гриша мне и сказал, что Витька  - лох и придурок, а, может, даже гомик. Но тогда об этом так широко не подозревали. Ограничились придурком.

- Почему так решили? -  спрашиваю.

- Да ну,  - смеется Гриша. - А то не ясно? Второй месяц уже занимаемся. Он никому еще ни слова не сказал. 

- И что такого? Бывает всякое! Про социопатов слышал?

- Слышал. Только у него книга по астрологии в сумке. Так что - придурок. Точно.

Я подумал и согласился:

- Астрология - это подозрительно. Будем надеяться, он оттуда рисунки тырит.

Для меня основной интерес Витки заключался в том, что он был дальтоник. И в худ. училище поступил совершенно непонятным образом. То, что он дальтоник, поняли не сразу, и то не я, а учителя по живописи, но забили и решили оставить Витьку до первой сессии. Я вел рисунок и понимал - техника графики у парня зашибенная от природы. Нажим, плотность штриха давал, как чертов фотошоп. Авторское решение всегда контрастное, объемы такие, что обрубовки из листа прямо выпадывали. Шаржи, карикакутуры набрасывал в секунду на всех бумажках, что под руку попадались. Нарисует - и в сумку. Успеешь увидеть - молодец, нет - твои проблемы. Никаких амбиций! И это у художника-то...

И вот в конце ноября уже вышел случай.  

Сидел Витек на стуле перед мольбертом всегда боком, всегда крутил стирательную резинку в левой руке. Вот вам его портрет - жесткие  волосы растут во все стороны, как кусты, лицо всегда недовольное, брови насупленные, спина сгорбленная, напряженная, словно он в любой момент ждет леща. Вот сидит он и рисует.

А справа от него сидит Леночка - стройная прихипованная художница печального образа, с косой и плоской грудью. Карандаши скрипят, в ушах у каждого - свой музон. Я разрешаю. Если мне надо поправить, просто подхожу и бесцеремонно вытаскиваю у юного падавана наушник из уха или карандаш из руки. Только у Витьки мобилы не было никогда. И он музыку не слушал.

И вот в приятном монотонном скрипе карандашей слышен характерный звук упавшего на пол тела. 

Это был мой первый случай встречи с эпилептическим шоком. Я подскочил к Леночке, повернул ее на бок и на том мои тогдашние познание в области первой помощи закочились. 

Она дышит. Глаза открыты. Я над ней склонился и думаю, что делать. 

- Мобилу дайте! Быстро! 

Поднимаю голову. Витек. Я дал ему мобилу. 

- Пароля нет, -  говорю.

- В скорую без пароля звонят, Эмиль Львович, - объясняет Наташа. Весь курс вокруг Леночкиного тела столпился и молчит. 

Витек сразу дозвонился в скорую.  Они стали ему говорить, что делать.

- Пустите Витю, - тихо говорит мне Наташа. - Он, вроде, понимает.

Я пустил Витьку. Скорая по телефону руководила, провела парня по всем поворотам и измерением пульса. Он все сделал четко, один раз только сбился со счета. Выматерился. Но никто не осудил. Потом приехала машина. Леночке что-то вкололи, забрали ее. Всех отпустили торопливо. Вот вроде бы и все.

К Витьку после этого случая стали относиться с уважением, Леночка оклемалась и вернулась дорисовывать гипсовую голову, а я взялся за ненавистные мне курсы первой помощи. Всегда прогуливал и избегал, а тут с первым таким позором стыдно стало.

Постепенно курс сдружился, а на новый год феерично напился на набережной, отмораживая зады и насилуя Гришину гитару. Тогда Витек пришел первый раз на общий сабантуй и принес две бутылки водки. 

-Тоже поступок! - оценил Гриша, и был по-своему прав. Для молчаливого Витька это был поступок.

Тогда на ледяном ветру водка никого не брала, а лишь оберегала от простуды.

Витек присел рядом со мной на лавочке и сказал, по обыкновению втянув голову в плечи и глядя куда-то вниз в снег:

- Курить вредно!

Я молча достал сигарету и протянул ему, потом сунул залихватски спичку в приоткрытый коробок, чтоб та не погасла на ветру. Витька затянулся неловко, но отчаянно.

- Что случилось? - спрашиваю. - Ты ж не куришь.

- Ничего не случилось. Ухожу из училища. В армию весной пойду. 

- Ты совсем что ли? - говорю. - Ты ж рисовальщик от бога.

- Мне живопись не сдать. И композицию не сдать. 

- Сдать, - отвечаю. - Поможем.

- Не надо мне еще помощи!  - Голову в плечи, шапку на брови натянул: - Вопрос решенный.

Встал и ушел домой.

Уговорила его Наташа. А Наташу - я. 

Сессию Витя пересдавал в январе. Все каникулы кто-то с курса дежурил в студии с Витькой. Задачей этого кого-то было называть нужные цвета. 

Так слепые учатся читать. Витька выучил в своей коробке все краски по тону темная-светлая и месту расположения. Но в постановочном натюрморте он цветов выучить не мог. 

Делали так. Витька все рисовал в двух цветах, близких к натуре. Их ему указывали нормально-зрячие. А потом добавлял по теоретической схеме живописи. В тени - холодные и противоположные, в освещение - желтого, плюс моделировал по памяти рефлексы. 

Его живопись получалась очень самобытная. Кому-то из педагогов нравилось, кому-то - нет. Но зачеты он получал регулярно. Доучился и стал отличным рисовальщиком отличных комиксов. 

Характер Витька не поменялся. Так и молчал, так и смотрел исподлобья. Так и ходил в той же куртке, без мобилы с загадочной книгой по астрологии в сумке. Но все знали, если что случается - зови Витька. Он реагирует мгновенно и четко. Как терминатор. 

На выпускном я задал ему вопрос, который волоновал меня все эти три года.

При поступлении в художественное училище абитуриенты обязательно проходят тест на дальтонизм. Смотрят сотни две картинок, где рисунки спрятаны среди близких друг к другу оттенков. Сам, помню, пару-тройку сине-зеленых сочетаний завалил. 

- Витек,  - говорю. - А как ты вообще прошел тест?

- Просто. - Отвечает. - Друга послал за себя. Да и все. 

Тут надо было бы добавить, что Витек улыбнулся, но он не улыбнулся. Просто покрутил между пальцами свою стирательную резинку.