Как Некрасов на Автортудей ходил

Пришел как-то Николай Алексеевич Некрасов на Автортудей - и аж заколдобился.

- Етить твою налево, это ж деется-то?! Это что же теперь, у поэтов цельный форум имеется? И не нужно гусиными перьями бумагу верже царапать да месяцами ответа ждать из столиц? И критики прямо тут же подвизаются? И сам себе издатель-книгопродавец? И церберы цензурные не докучают? Да это ж прям аллилуйя какая-то!

И тут же принялся строчить комментарий на радостях – как водится, в стихах. Настрочил – и сидит, на стуле ерзает. Даже рюмашку в треволнении хлопнул: что ему брат-писатель ответит?

Насилу уняв сердечный трепет, возвращается он в топик - и вдруг видит на месте пламенной речи своей надпись: «комментарий удален за нарушение правил (инициация дискуссии на политическую тему)».

Поначалу не понял даже Николай Алексеевич, в каком ключе истолковать словеса сии огненны. Тако и сидел с отверстым ртом, покудова к обедне не зазвонили.

- Но что же это, позвольте, деется?! – пуская возмущенную слюну, проронил наконец Некрасов. – А как же думы о судьбах отечества? Ведь, как сказал поэт, поэтом можешь ты не быть, а гражданином быть обязан! И разве можно написать что-то стоящее без политики? Не для того ль нам перья злаченые и дадены, чтобы сердца людей будировать глаголом пламенным? Нет, господа, что-то тут не так! Не может такого быть, чтобы сатрапы царские настолько осатанели, чтобы запретить поэтам обсуждать политику. Ведь, как говорили эллины, если ты не есть человек политикос, ты есть человек идиотес. Ну или раб. 

И стал Некрасов к местным в лички стучаться, чтобы перевели ему смысл той надписи умопомрачительной. Но только больше запутался. Ибо вместо ответов внятных лишь вопросы странные получал: «ты дурак или провокатор?» «ты чо, из Америки приехал?» 

- При чем тут Америка? - рвя на голове остатки волос, негодовал Некрасов. - Что за абсюрдите? Я есмь певец горя народного, желаю излить свою поэзию мести и печали – а мне в сем священном праве отказывает какой-то безымянный цензор, неизвестно даже, в каком чине ходящий. Мыслимо ли такое бесчинство?

По счастью, попался Некрасову маститый сетератор, из топов, растолковавший бедолаге, что литература – это не про судьбы отечества и прочую плохо продаваемую хтонь. Литература - это когда берешь фигурку эльфа, перекрашиваешь ее из зеленого цвета в чуть более зеленый, суваешь ему в руки флюгегехаймен и посылаешь в магическую школу юнкерских бояр нести возмездие во имя Луны. 

Николай Алексеевич был человек умный. Поэтому повесился тихо, без лишнего мелодраматизма.