Старик Розенбом

Поздно вечером постучался в чат старик Розенбом. Налил ему соточку, приветливо кивнул курчавой головой на стул-развалюху. На закате первого пузыря успели обсудить всякое, нашлось много общего — оба мы, к примеру, еще Ленина помним.

Среди прочего, зашла речь и об историях. Что делает историю, рассказ интересными? Правильный сеттинг? Мощная интрига? Завлекательный сюжет? "Именно так! — горячился, подскакивая на стуле, старый Розенбом. — Именно! А то эти молодые понапридумывают новых галактик да далекое будущее, а сюжеты-то, сюжеты все те же! Золушка, Красная шапочка и Колобок — только смешай как следует, и можно запускать новую франшизу! И слово-то какое! Мерзкое. Тьфу!"

Старик заплевал мне весь пол и ушел в туалет по своим личным делам. А я вспомнил, как в такой же холодный осенний день заходил в гости Борхес. Почтенный аргентинец своим глуховатым голосом разъяснял тогда мне, несмышленышу, что сюжетов в мире — всего ничего, так что мастерство автора как раз в том и заключается, чтобы красочно и интересно описать то, что и так уже все давно знают. Потом Борхеса отпихнул непонятно как пролезший через окно Бегбедер и страшно закричал мне в лицо, сверкая модными очками: "Постмодернизм — это когда ты хаваешь то, что уже сто раз хавали до тебя! Так пускай это по крайней мере будет что-то клевое!" После чего растаял в клубе сладковатого дыма, осыпавшегося на дощатый пол белым порошком без вкуса и запаха.

А я все отпивал из щербатой кружки крепкий китайский чай и молча радовался. В гениальной маковке зрела история про Колобка-киборга из двадцать третьего века.