Бывает же такое — придуманный персонаж оказался не таким уж придуманным. Ну, прям, один в один!)))

Буквально вчера наткнулся на знакомого мен...простите, полицейского. Точнее из прокурорских. Стояли, курили, говорили. Вспоминали дурное детство и не менее дурную юность. Как пили невесть какую бурду, а потом помирали с похмелья. Как нелепо пытались клеить девчонок в клубах и на разномастных массовых гуляниях. Как строили планы на будущее. Вспоминали общих товарищей. 

И вот, спрашиваю про одного, мол: "Не знаешь чем занимается?"

А он: "Знаю - мент, пэпс".

И тут я понял - один из выдуманных мною персонажей прямо таки ожил на моих глазах! Более неподходящего для подобной работы человека, как мне казалось, можно было только придумать. Ан, нет! Жизнь оказывается - та ещё юмористка. Чтоб было понятно о складе человека - вот тот самый, как оказалось, не такой уж выдуманный герой))) Прям один в один. 

Сашенька (так его снисходительно называли коллеги, намекая на некую блаженность), был человеком, для работы в органах, не совсем подходящим и, как ни странно, сам это понимал. С трудом и множественными затратами на ублажение преподавателей закончив юридический институт, Сашенька так и не нашёл себе места в юриспруденции. Законы он знал плохо, заучивать неинтересные ему акты у него не получалось, потому, устроиться в какую-нибудь, даже захудалую, юрконтору — у него не вышло. Да и в полицию-то, попал только благодаря давней дружбе своего родного дядьки со следователем Игнатовым. Тот выбил для парнишки место в управлении, поручившись за него головой и уже давно пожалевший об этом. Сам Сашенька вполне осознавал, что надежд своего патрона не оправдывает, но ничего сделать с этим не мог. Ему было и вправду стыдно за свое раздолбайство и безответственность. И сержант старался исправится! Но даже из вполне чёткого, на его взгляд, исполнения поручений, получалось чёрти что. 

Проще говоря, Сашенька был недотёпой до мозга костей. Кстати, работал он вместе со следователем, само собой, не благодаря своим способностям к сыску, логическому и дедуктивному мышлению. Место юнцу было в рядах ППСников, в лучшем случае. Однако, Игнатову было очень жаль своего друга, одновременно являвшегося дядькой блаженного Сашеньки.  А потому держал юнца при себе, дабы тому не проломили на улице голову, во время очередного патрулирования. Какими бы "пепсы" не были дуболомами, а умение разговаривать с людьми — когда помягче, с пониманием, когда донельзя жестко — должно было присутствовать. Иначе в первый же рейд, во время народных гуляний, сотрясение мозга обеспечено с вероятностью в пятьдесят процентов, как минимум. 

У Сашеньки талантов "уличного дипломата" не было, даже в зачатке, и потому отпускать блаженного на улицы Игнатов, попросту, боялся, о чём неоднократно признавался своему подопечному в порывах злости из-за очередной тупости сержанта. Сашенька, обычно, слушал, потупив взор, сам себе в этот момент обещал стать чуть ли не суперкопом из американских боевичков, но, само собой, таковым, конечно, не становился. Вот и сейчас, раскачиваясь на стуле и, в недрах своего смартфона, терроризируя зелёных свинок, он чувствовал — что-то он забыл сделать, но что именно — так и не мог понять. 

Раза два его отвлекали от игрушки посетители, которых он, впрочем, быстро спроваживал к их участковым. Несмотря на то, что Сашенька был человеком вовсе не злобным, в "административный экстаз", упомянутый ещё Достоевским, он периодически впадал. На подсознательном уровне он очень любил маленький кусочек власти, попавший в его руки. В силу своей расхлябанности обращался он с ним не очень бережно. Но, когда была возможность воспользоваться сим незримым магическим артефактом, он ею не брезговал. В особенности, когда магия была направлена на то, чтобы оградить своё безделье от всяческих посягательств. Но, стоит отметить, что до подлостей никогда не опускался. Может, просто потому, что не понимал, как это сделать. Может, в силу ограниченности своей фантазии. А может, он и, действительно, был просто неплохим парнем.  

Город не наступившей зимы