Вторничное досье #1
Автор: Ольга ЛевЯ здесь, чтобы присоединиться к бессрочному флешмобу от замечательной Кейт Андерсенн.
Мне понравилась задумка об интересных фактах о персонаже. Рассказать о том, что вам не будет доступно в книге. И сегодня я возьмусь за один из своих главных романов, детища всей моей жизни — «Ветви Наследия». В этом произведении множество интересных персонажей (да-да, себя не похвалишь, никто не похвалит), и я готова поделиться увлекательными подробностями о них.
По обыкновению, буду ассоциировать персонажа с цитатой, которая, по моему мнению, лучше всего его описывает. Ну-с, приступим. Начнём сегодня с Мейтера Лайонсона.
«<…> Но, внимательно посмотрев на Пола, он увидел мальчика, взвалившего на себя бремя мужских забот, прячущего скорбь, подавляющего в себе все, что не отвечало высокому положению, которое он отныне должен занимать. И в этот момент Кайнз понял, что герцогство по-прежнему существует и существует единственно благодаря этому юнцу!»
Фрэнк Герберт, «Дюна»
• Замечательный ребёнок с большим и добрым сердцем; по книге ему девятнадцать лет и в этом возрасте на него свалится слишком много забот. Хотя ветер юности еще блуждает в его голове, Мейтер всё же вознамериться решить насущные вопросы страны и защитить свой народ.
Мейтер повернул ручку двери и увидел отца. Тот сидел за круглым столом. Он разбирал какие-то бумаги и свитки. Как только вошёл Мейтер, он тут же перевёл внимание на него.
— Приятного дня, сын.
— Отец, ты хотел меня видеть, извини, но стоит ускорить нашу встречу, — подобная напористость нравилась Лайону. Пожалуй, именно эту черту характера Мейтер также перенял от него.
— Я хотел поговорить о важном.
— Это «важное» не могло подождать до окончания полётов? — Мейтер знал цену за вседозволенность. Поэтому говорил подобные вещи осторожно, но с неумолимым азартом, словно бросая игральные кости.
— Если, конечно, твоё Служение не так уж и важно, то мы, безусловно, можем позабыть об этом на какое-то время, — произнёс сухо Лайон, дожидаясь реакции сына.
— Моего?
— Именно.
— Мне ещё нет девятнадцати, у меня нет полномочий управлять страной.
— Будут, — выдохнул Лайон, собирая бумаги, — через три недели тебе исполниться девятнадцать. Ты же хотел необычный подарок. Вот он, самый дорогой, важный и необычный.
— Мне известны законы. Ты не можешь передать мне Служение, пока сам не станешь сорокалетним стариком, — отшутился Мейтер, становясь всё бледнее.
— Ты прав, но забыл о волеизъявлении. Впрочем, обзываться было необязательно.
— Отец!
— Всё решено. Тебе нужна мощная рука и поддержка. А пока твой отец жив, лучше поддержки у тебя не будет, — бас короля застыл в воздухе. Мейтер озадачено кивнул в смирении. Принц потёр влажные пальцы, высвобождая воспоминания о традициях, которые ему придётся пройти, чтобы продемонстрировать силу воли. Ему придётся доказать, что он достоин Служения и своего отца.
— Ты знаешь, что я не готов.
— Истинные короли обретают правление, когда в них нуждаются. А в тебе нуждаются, сын. Люди любят тебя и я не знаю человека так страстно любящего свой народ в ответ. Твой новый взгляд на всё поможет исправить огрехи, таких стариков как я, — уголки губ Лайона устремились вверх. Он протянул Мейтеру книгу с печатью.
— Отец...
— Ты готов, Мейтер. Прочитай на досуге Законы Совета и Служения. Ты знаешь, что я всегда одобрял твоё стремление к новым вещам. Благодаря тебе у нас есть Крисеты. Мы постепенно изучаем землю с воздуха, вносим изменения в карты, совершенствуем воздушные механизмы. Ты помог объединить людей из двух враждующих семей работать вместе. Это ли не поступок короля, — Лайон встал и направился к сыну. Мейтер также двинулся с места. Бледное лицо его едва ли говорило о счастливом принятии собственной судьбы. Тяжёлая и по-королевски большая ладонь опустилась на плечо Мейтера. Большим пальцем король ткнул сына в жетон их страны. — Ты сын своего отца, и я горжусь тобой. Я верю, что ты достойная замена, даже если сам так не считаешь, — Лайон подмигнул сыну и похлопал по плечу. После громко закашлялся.
Мейтер облизнул сухие губы. Он хотел было что-то сказать, но в глотке всё пересохло. Мейтер вновь покорно кивнул, вторя речи отца.
• Прототипов для Мейтера изначально не было. Его я придумывала с нуля. После, для "оживления ребёнка", он разжился большим количеством актеров и персонажей, которые через пуповину передавали ему определённые черты характера. Так например, за Мейем плотно закрепился образ Капитана Америки, человека, который не будет выбирать кого спасать — он спасёт всех. Принципиальный и честный до мозга костей, к тому же. Когда его близкие друзья предлагают стать "крёстным", грубо говоря, Мейтер открыто говорит о своих чувствах, что вызывает искреннее уважение и умиление.
— Если ты не готов, мы понимаем.
— Мы понимаем, но у тебя нет выбора, — лихорадочно засмеялся Нэд. Мейтер же нервно сжал пальцы, покоящиеся на коленях. Его будто облило кипятком, он, вероятно, видел очередную плету ответственности, которая вот-вот с блаженством взгромоздиться на него — если осмелиться сказать «да». — Мне кажется или он сейчас потеряет сознание? Анэлия, милая, подай настойку!
— Я совершенно в порядке, — заверил Мейтер взволнованным голосом. — Вы простите мне, если отвечу чуть позже. Слишком много всякого происходит, я только и успеваю удивляться. Вы мне, как семья и поэтому надеюсь на ваше снисхождение. Отец сегодня говорил про Служение, Хил о том, что я потерял себя, а вы про ребёнка и мне совсем тяжело.
• Мейтер испытывает страсть к полётам и механике. Естественно, прототипом к его увлечению шестерёнками стал мой папа. Почему "естественно"? Как дочь инженера и просто человека с золотыми руками, я нем могу сказать иначе, ибо выросла на всём этом.
— Да, мы в порядке. Это крисет, наши люди работали над ним какое-то время, заменили некоторые детали и основной двигатель, — Саша заметила с какой любовь Мейтер смотрел на корабль. Он повернулся к ней. Кожа его тоже оказалась выпачкана в тягучей субстанции, волосы непослушно развивались в порывах ветра, но даже несмотря на всё это, его очарование никуда не делось. Саша переключила внимание на крисет.
— Как он работает?
— На газе, в основном, воде и ещё нескольких компонентах. Мой брат Див посоветовал использовать бирий. Эта жижа пожароустойчивая и более эффективная, так предполагалось. Пока, как вы можете заметить, мы не успели на нём далеко улететь, — вопреки неудаче Мейтер пребывал в хорошем расположении духа.
— Надо же, я знаю только машины на паровом двигателе. А что же внутри?
— Хотите посмотреть?
— Я, пожалуй, лучше послушаю вас.
— Не волнуйтесь, — засмеялся он, — там нет ничего страшного. Хорошо. Внутри есть две скудные каюты на верхней палубе, кухни нет. На нижней только уборная, душевой тут тоже нет, так как это пробный крисет для обучения учащихся, таких как я например. По бокам моторные пузыри и самое главное капитанская рубка, которая смотрит прямо на нас.
— Это необыкновенно! Вы так увлекательно рассказываете, — Саша пригляделась к крисету. Его ребристые из-за жестяного корсета грани, обтянутые плотным материалом, блестели в лучах солнца. Весь он пыхтел и кряхтел будто живой. Саша улыбнулась. — Какой красивый, а материал переливается как снег.
Мейтер - мой милый мальчик, моя нежность, моя душа и моё сердце.