О "Новой Жизни" и не только
Автор: Тамара ЦиталашвилиКак я сегодня уже рассказывала, когда я приехала в Москву, то первым делом стала искать возможность приобрести в бумаге книгу редактора и сказителя Анны Гутиевой, “О чем кричит редактор”.
И мне это удалось. Как только купила, сразу начала читать.
В своей книге Анна говорит о том, что писателю важно понимать, кто он, зачем он пишет. На этот вопрос я решила ответить себе письменно, хоть и не в первый раз.
Еще Анна описывает так называемую литературу травмы, которая сейчас набирает немалую популярность.
Суть таких сюжетов в том, что травмированному персонажу по причине травмы можно буквально всё.
Как правильно пишет Анна, так можно только воспитать чудовище.
Но в свете тем, которые волнуют меня как писателя, мыслителя, наблюдателя, я задумалась о том, всегда ли травма у персонажа – это плохо.
В практической психологии есть такой термин, ПТСР. Расшифровывается эта аббревиатура как “Пост Травматическое Стрессовое Расстройство”.
Такой диагноз часто ставят женщинам, пережившим сексуальное насилие, военным, побывавшим в горячих точках, родителям, потерявшим детей, или наоборот.
По сути человек с ПТСР пережил травму плюс стресс на фоне полученной травмы.
И, если человеку с ПТСР не оказали помощи, если он сам жил без осознания того, что его душа травмирована, ранена, то это приводит к определенным последствиям. Чаще всего к негативным, причем не только для самого человека, но и для всего его ближайшего окружения. Хотя, частенько от брошенного в воду камня круги расходятся широко-широко.
То, чего я не одобряю в современном подходе к трактовке травмы в литературных произведениях, это попытки оправдать все проблемы персонажа полученной травмой.
Недавно читала рассказ, в котором главную героиню в детстве травила учительница.
Став взрослой, ученица сама становится учительницей. И сталкивается с уже постаревшей училкой, которая ее травила.
Но, вместо того, чтобы проработать свои детские травмы, героиня злится на старую женщину, при этом в школе сама находит себе жертву, и начинает травить.
Уверена, что автор хотел, чтобы читатель проникся к героине сопереживанием, ужаснулся, пожалел ее. Понял, почему она стала такой, а не другой.
Вот только ничего кроме отвращения я к героине не испытывала после того, как дочитала рассказ!
Потому что ее травмированность не оправдывает ее поведение по отношению к тому, кто слабее нее.
Как раз сегодня я вспоминала фильм 2019 года, “Чистая психология”.
Он о том, что конечно, все наши проблемы взрослые, они из детства. Только от человека зависит, как он станет с ними жить, когда вырастет.
То, что главная героиня, Лена, встретив сильного и любящего мужчину (хоть и травмированного крайне своим отцом), смогла преодолеть свою боль и простить отца за то, что раньше пил, бил ее мать, а ее запирал в сарае, которого она всю жизнь боялась. И именно то, что она смогла простить, в итоге спасло ей жизнь!
И про любовь Лена говорит прекрасную фразу: “Я поняла, что любовь, это когда ты готов измениться, стать лучше ради другого человека”.
То есть, Лена помогла Андрею понять, почему его отец вел себя с ним так, как вел. Она же сподвигла его поменять свое отношение к зависимым от него жене и дочери. А еще раскрыла в нем самое лучшее, что в нем было, благодаря тому, что он полюбил ее, а она ответила ему взаимностью.
И только встреча с Андреем помогла ей побороть свои страхи и излечить травмы.
То, что человек пережил в детстве, все, что с ним случилось, пока он не имел влияния на свою судьбу, несомненно становится базой для того, как сложится его жизнь.
Нельзя оправдывать жестокость тем, что пережил человек (персонаж), но не учитывать этого нельзя!
Потому что игнор может нанести еще больший ущерб, чем оправдание и позиция “Ему теперь все можно…”
Именно игнор со стороны близких людей и со стороны не очень близких (семьи и социума) могут превратить человека в монстра. А спасти его можно, если захотеть искренне ему помочь. Помочь вылечить травмы, проработав их, и пойти дальше. Но для этого нужна мощная мотивация, которая называется ЛЮБОВЬ. Потому что любовь к другому человеку и осознание того, что ты сам – кем-то любим, и есть новая точка отсчета, начало начал. С этого начинается путь к самому себе.
Помните фильм “За бортом”? Его еще ошибочно называют комедией. На самом деле это мощная драма о том, как может измениться человек, к лучшему измениться, если вдруг в его жизни возникнут подходящие обстоятельства. И, опять же, что важно, взаимная любовь.
Не так давно одна из моих любимых писательниц, Воля Липецкая, написала мощный рассказ “1016 дней”.
Там по вине главного героя погибли люди, и он согласился пройти процедуру, благодаря которой он раскается и искупит свою вину.
Его помещают в одиночную камеру и постоянно давят на психику. А изменения в его состоянии отслеживает ИИ.
В камере он провел тысячу пятнадцать дней, и всякий раз ИИ решал, что герой еще не полностью раскаялся.
А на тысяча шестнадцатый герой просто сошел с ума, и стал латентным маньяком.
Как только его выпустят, он начнет с удовольствием убивать людей, хотя изначально то, что случилось по его вине, было несчастным случаем.
Мысль, заложенная автором, проста: силой заставить человека раскаяться нельзя. Можно только сломать его и превратить в монстра.
Кстати, в русском языке есть два слова, сохранивших в себе корень КАИН (имя первого в истории человечества братоубийцы, который потом перед Богом отрицал свою вину и от которого, слава Всевышнему, не произошло человечество).
Слова эти – расКАЯНие и поКАЯНие.
И эти два понятия/слова вовсе не синонимы.
У Федора Михайловича в его романе “Преступление и наказание” главная заложенная мысль в том, что наказание уже включено в преступление. Что преступник наказывает себя, совершая преступление.
У Родиона Раскольникова проснулась совесть. И заговорила. Громко. Оказалось, что ответ на вопрос “Тварь я дрожащая или право имею”, совсем не в том, чтобы убить старуху-процентщицу и тебе за это ничего не будет, а в том, чтобы понять, душой и телом, почему одна из важнейших Божьих заповедей звучит как “Возлюби ближнего своего как самого себя”.
Любовь к жизни и к людям начинается с любви к себе. Не с эгоистичной любви к себе, а к осознанию ценности и святости своей жизни, своего земного воплощения. Это осознание приведет к тому, что и чужую жизнь человек сможет хранить как то, что свято. И для такого человека не будет чужого горя. Чтобы к этому прийти, нужно сначала осознать безусловность Божьей любви к нам.
Раскаявшись внутри себя, то есть отказавшись быть Каином, отрицавшим свою вину, по совету/призыву Сони, Родион идет и кается, то есть публично признает свою вину, зная, что его отправят на каторгу. Там он искупит свою вину, смоет кровь с рук тяжелым трудом.
А Соня, морально поддерживая его, по этапу идет за ним.
Многие молодые люди, читая роман, почему-то думают, что у Родиона с Соней роман. На деле никакого романа нет. Соня приняла исключительно духовное решение поддержать оступившегося человека, зная, что нужна ему. Нужна не для секса, а чтобы уверовать в свои силы и искупить свою вину.
Ибо путь оступившегося начинается с раскаяния, продолжается покаянием, и завершается искуплением.
А теперь давайте совершим небольшой экскурс в историю.
В русском языке есть слово “колония”. Первая ассоциация, которая возникает, когда мы слышим это слово, что-то связанное с преступлением и наказанием за него.
Но изначально существительное “колония” было связано с другим существительным, “колонизатор”.
Что такое государство-колонизатор? Государство, которое осваивало чужие земли, а освоив, захватывало их.
Самые известные колонизаторы в истории – Британия, Испания, Португалия и Франция.
Поэтому в Новом Свете говорят по-английски, Аргентина говорит по-испански, Бразилия по-португальски, а Южная Африка – по-французски.
К чему это я? А к тому, что чуть больше чем триста лет назад на территории Британии (Англии, Ирландии, Шотландии и Уэльса) расплодилось столько преступников, еретиков, разбойников и мошенников, что тюрьмы оказались переполнены.
Короне же нужны были отчаянные люди, готовые отправиться в Новый Свет.
Прибыв в Америку, янки обнаружили там коренное население этих земель, краснокожих.
Будучи в основе своей головорезами, которым нечего было терять, янки основали колонию, загнав коренное население Северной Америки в резервации, и подняли бунт против сил Британии.
Британия обратилась с просьбой о помощи в подавлении бунта к Российской Империи, но Екатерина Великая отказалась посылать к далеким берегам часть своего плота, что и немало помогло мятежникам победить и провозгласить свою независимость.
Так на свет появились Соединенные Штаты Америки.
Вот что такое изначально колония! Это захваченная чужаками земля, причем чужаки эти в основном те, кому нечего было терять.
То есть к местам, где живут отбывающие наказание, изначально слово имело лишь опосредованное отношение.
Что до Российской Империи, то там были приняты ссылка или каторга. Кстати, многие люди думают, что это синонимы, но это не так.
Ссылка была наказанием для тех, кого власть желала удалить от столицы, сослать подальше, запретить возвращаться до того, как выйдет срок. Высылали людей в основном в такие регионы страны, которые еще только начинали осваивать, подальше от цивилизации.
Каторга же – наказание для тех, кто совершил преступление. Каторгу можно приравнять к современным колониям, причем именно строгого, а не общего, режима.
Каторжане тогда воспринимались обществом практически как те, кого в нашем социуме принято пренебрежительно называть зеками.
Когда в 1917 Империя рухнула, с нею ушло и такое понятие, как каторга. С 1924 года в СССР было введено понятие “Исправительный Трудовой Лагерь”. Тогда впервые лагерь стал ассоциироваться с заключением (позже конечно появились и пионерские лагеря и лагеря отдыха, но первичная коннотация осталась неизменной). Тогда же впервые (в Империи каторга была лишь наказанием, исправлять заключенных никто не собирался) в словосочетании “трудовой лагерь” появилось слово “исправительный”.
Идею создавать концентрационные лагеря, сгонять туда людей, использовать их как бесплатную рабочую силу, а потом убивать, немецкие нацисты позаимствовали у Советов, лишь “усовершенствовав” машину смерти.
Помните, что на воротах в Освенцим написано “Труд освобождает”? Это насмешка, но одновременно и камень в советский огород.
После распада СССР на территории РФ ФСИН (федеральная система исполнения наказаний) разграничивает на уголовном уровне три вида ограничения свободы нарушителя закона: следственный изолятор (пока нарушитель под следствием), а дальше или тюрьма, или колония. И теперь слово “колония” мы ассоциируем со словом “тюрьма”, либо со словосочетанием “Исправительно-Трудовой Лагерь”. Почему? Потому что в язык русский прочно вошло такое словосочетание как “Исправительное учреждение”.
А вот действительно ли там возможно кого-то исправить, вопрос уже совсем другой.
На Западе тюрьмы общего и строгого режима никто “исправительными учреждениями” не называет и не считает. Но при этом в Израиле, в Норвегии, Дании и многих других странах принята практика давать заключенным образование, содержать их в комфортных условиях. Недавно убийца семидесяти-семи человек Брейвик потребовал заменить ему старую модель телека на ультра-современную; ему заменили! А уж о том, как раньше содержали террористов в израильских тюрьмах, ходят правдивые легенды. Все изменилось, и то лишь частично, с седьмого октября прошлого года.
А при этом в Великобритании Джулиана Ассанжа держали в тюрьме строгого режима и хотели выдать США, где ему бы грозила или смертная казнь (до сих пор узаконенная в некоторых штатах) или заключение сроком в сто двадцать лет! Лишь недавно Джулиану позволили вернуться домой, в Австралию. А все за что? За то, что позволил разоблачителю Челси Меннинг рассказать всему миру о том, как в Афганистане и Ираке воевали американцы на самом деле.
То есть назвать западную систему исполнения наказаний идеальной никак нельзя.
Наша, понятное дело, хоть и называет колонии “исправительными учреждениями”, сама нередко забывает о том, что это такое, что это подразумевает.
Так что же нужно, чтобы это, вошедшее в обиход, словосочетание “исправительное учреждение”, соответствовало действительности?
В первую очередь нужна людская воля!
Думаю, ни для кого не секрет, что в надзиратели идут люди определенного психотипа. Хотя, знаменитый эксперимент показал, что жестокость может проявиться в самых обычных людях, если они получили над другими людьми – безраздельную власть.
Человек так устроен свыше, ему трудно властью данной – не злоупотреблять.
В колониях, на мой скромный взгляд, хотя бы руководство должно соответствовать этому параметру. Иначе все сразу будет бесполезно.
Ну а дальше, как я уже писала, чтобы пройти путь от раскаяния (1) до покаяния (2) до искупления (3), нужно желание конкретного человека ступить на этот путь. А одним из базовых условий для того, чтобы это произошло, является вера в этого человека. Рука, которая отведет от края пропасти, и губы, которые шепнут, “У тебя все получится”.
Кто-то должен побороться за то, чтобы оступившийся человек смог подняться, и жить, заново обретя и отстаивая свою человечность.
А это возможно, по сути, где угодно, потому что человек ко всему привыкает.
И вот парадокс, описанный великими гуманистами мировой литературы, Достоевским и Толстым, что природа человека лучше, чем нас убеждают сейчас. Что в преступлении – наказание. Что зло наказывает само себя, а если зло наказывать с помощью еще большего зла, это множить его. Что война противна человеческой природе (хоть вся история рода человеческого свидетельствует об обратном). И о том, что это правильно и гуманно, не отказывать человеку в шансе исправить в своей жизни все, что раньше было в ней неправильно.
Я начала с того, что литература травмы ведет нас в тупик оправдания чего угодно.
Из-за нее же многие читатели воспринимают сюжет, в котором один персонаж обращается к ПТСР в жизни другого, того, кого осудит социум, как попытку оправдать зло.
Вот только сюжет, как и человек, это индивидуальный случай.
И в моем случае и сюжете обращение к травмирующим обстоятельствам в жизни героя не является попыткой оправдать его. Отнюдь. И даже попыткой объяснить первопричины, сделавшие из него жестокого, мстительного, подверженного состояниям аффекта мужчину с взрывным характером, опасного, озлобленного крайне, сюжет не является.
Чем же он является? Манифестом. Призывом к социуму. “Ау, у вас под носом растут люди с покалеченной психикой, а всем на них плевать!”
Если уж наказывать зло, так и разделять ответственность за его возникновение!
Мой роман “Новая Жизнь”, как это ни пафосно и претенциозно звучит, ставит своей целью встать в ряд с произведениями, призывающими нас вспомнить, что такое гуманность, что такое человечность.
Сначала социум ставит на человеке (да, озлобленном, жестоком, диком, с волчьими повадками уличного бандита, готового защищать свою жизнь ценой чужих жизней, но все равно человеке), а потом, вопреки всему, другой человек подбирает ключ от клетки и своим отношением придаст импульс к тому, чтобы начать новую жизнь – с раскаяния, продолжить исповедью и во имя любви жить каждый миг, искупая все зло, что отравляло в первую очередь его душу.
Думаю, не нужно объяснять, насколько непростым для них обоих окажется этот путь.
Поэтому мой роман нетипичен и непохож на те современные любовные романы, суть сюжета которых сводится к интриге, будут они вместе в конце или не будут.
Мой роман в первую очередь социальная драма, и лишь во вторую любовный роман. Потому что с самого начала любовь здесь однозначна и взаимна.
Двигатель же сюжета тут в другом: хватит ли сил на тернистом пути к искуплению пройти все испытания достойно, когда в тебя верит один человек, а против вас социум, который вовсе никому никаких вторых шансов давать не намерен. И возвращать себе человечность придется через тернии из колючей проволоки, предрассудков, кривотолков, ненависти, и многого другого.
Кто желает ознакомиться с романом, найдет его здесь: