Преступление и наказание

или дело Кати Масловой в свете феминизма. 

Ну что, всем привет! Как говорит одна из моих героинь: «С вами Наталья Волгина». 

А вчера случился со мной казус. Не, не то чтобы я в претензии – в недоумении скорей. Сижу, никого не трогаю, пишу пост – забавную переделку старых историй, тщусь позабавить себя и почтенную публику, - вдруг – н-на! по морде оплеуха. Моя невинная проделка (ну, похулиганила малость) разобидела приверженцев феминизма. Точнее, приверженку. Оказывается, скромная пародия на «Воскресение» Льва Николаевича нашего Толстого вкупе с отсылками на Антона Павловича не менее нашего Чехова оскорбила дело Освобождения Женщин и миллионы угнетенных Кать. Мои робкие попытки объяснить, что это... э-э, шутка, были сурово пресечены. Бытовому инвалиду, клейменному Мите было предложено сварить суп для голодных детей, фамилия феминистки найдена умаляющей ее феминистское достоинство (честно говоря, была выбрана первая попавшаяся позабавнее) и вообще, смеяться над Катями грешно. Автора обвинили в непотребном юморе и банальном выборе тем для флешмобов (все-все, теперь только праздничные поздравления, котики и самопиар - конечно, о пастушках и овечках). В общем, общественная цензура бдит, и при выборе тем вы должны оглядываться, не заденет ли ваш смех чью-то чувствительную шкурку. Не обидится ли на меня (о, ужас!) Марья Вытворякина? Не подадут ли в суд потомки Тимура? А владелица «Барбариса»? не узнает ли себя в полном толстых намеков отрывках? И даже думать боюсь, что будет, если мебельщик Кобельков вдруг наткнется на пост в АвторТудей… правда, он не заглядывал в печатный текст со школьной скамьи, но вдруг!.. страшно представить! Правда, я больше опасаюсь его шкафообразной Милы, а сам Кобельков мужик мировой, он только поржет, собственно, от него мы и узнали эту историю. Ну, а мне остается добавить в очередной раз: «Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мёртвыми, случайны».