Опять эти две девки-динамистки — Надежда и Мечта

 Дарья Нико объявила флешмоб, посвященный сценам, связанным с жестокостью и страданиями, которые переживают персонажи. Пожалуй, поучаствую. Так чтоб сильно и жестоко - у меня только один роман. 

    "Как жаль, что всё это было лишь вьющимся песчаным дымком над красными гребнями дюн Skeleton Coast. Оказывается, что это две девки-динамистки — Надежда и Мечта, взявшись за ручки, вели его всё это время сквозь мираж. А теперь они смеются над ним. "Будешь жить как все. Будешь трястись над замусоленным рублём и никогда уже не сможешь предложить жене сесть в автомобиль, чтобы поужинать в ночной Одессе. Вместо этого ты будешь орать на неё, а она будет плакать и вспоминать свою растраченную на тебя молодость". 

    Нет! Разве он уже не заплатил за всё?! Выходит, всё это было лишь затем, чтобы эти две смешливые подружки теперь показывали на него пальцами?  

       Нет!!!

     Волковой вдруг пригнулся и побежал, петляя зигзагами, как обречённый заяц. 

     Марина остановилась и, стиснув до боли в ладони серебряное распятие, замерла на месте. 

     — Беги в машину! — что есть силы отчаянно закричал ей Волковой. — Беги!!!  

    В ночной тишине раздался приглушённый хлопок выстрела и в голове Волкового взорвался огненный фугас.    

      ..Ну, вот он снова стоит у Чёрной речки, в воды которой не решился тогда войти. Как здесь легко и спокойно... Настырная девка с обманным именем Надежда осталась на другом берегу. На том берегу, который он только что покинул. Здесь этой девке делать нечего. 

    Волковой вдруг заметил две приближающиеся из мрака тёмные фигуры. Разглядев в призрачном свете их бледные лица, он узнал своего бортмеханика и второго пилота, которых три месяца назад засыпал в предрассветной саванне красноватой ангольской землёй. 

    "Здравствуй, Шурик, — сказал Пилюгин, не раскрывая губ, — ну вот, наконец, весь экипаж в сборе. Где тебя так долго носило, командир?"  

  …Она увидела, как Саша сначала побежал, а потом как-то нелепо кувыркнулся и упал. 

   — Саша!!! — как загнанный зверь дико закричала Марина. 

   Злобное и немилосердное пламя вспыхнуло у неё в груди. Ах, как больно... Как ей больно! Раскалённый добела гвоздь вонзился ей в грудь и не даёт пошевелиться. С такой болью нельзя жить. Нет, нельзя... 

     Марина повернулась и побежала в сторону вишнёвых "жигулей", которые завывая мотором, уже рванулись к ней. Визжа шинами, машина тормозила в полицейском развороте, и высунувшийся из окна Дятлов что-то истошно кричал.

     Гутиев поднял в вытянутой руке пистолет, неспеша прицелился и плавно нажал на спуск.   

  ...Так легко Марине не было ещё никогда! Она бежит, и её босоножки едва касаются асфальта! Только вокруг почему-то не эта липкая ноябрьская ночь, а тёплый летний вечер. Молодая женщина с печальными глазами гладит по головке странно красивую девочку. Маленькая Марина смотрит на маму и счастливо смеётся. Потому что её папа, капитан дальнего плавания, завтра вернётся из рейса. 

      И у неё, как и у других девочек, наконец будет свой папа... "