Изнанка

Меня вновь потянуло на странные кусательные истории. Если что, винить не меня, винить терновый куст марафон х)

***

«Те, кто могут приходить без стука, предпочитают стучаться»

— Ты слышал?… Ты знаешь?…

Вопросы отскакивали от стен класса, разбивались эхом и таяли под ногами школьников. Более удачные заползали в зевающие портфели, брошенные на партах. Тени тихонько скулили за свежевыкрашенными батареями: то, что обычные дети их не видели, еще не значило, что теней по чистой случайности не цапнут острыми пряжками или не пнут ногой.

— Все слышали? Шарлотта Карловна заболела! — взобравшись на учительский стол, топнула по дереву маленькая крольчиха-староста.

— Ура! Урока не будет! — послышался с задних рядов хриплый голос койота.

Класс зашумел. Задрожали полы. Взмыли клетчатые самолетики, сложенные из тетрадных листов. Октябрьский ветер, незримый для детей, уселся на подоконнике, с детской улыбкой следя за бумажным полетом. От щелчка его пальцев самолет делал мертвую петлю или бочку, а ребята смеялись, соревнуясь, чей дольше всех продержится в воздухе.

За весельем, творящимся в четырех стенах, спрятался звонок, но стук в дверь перекрыл шум. Затем скрипнули дверные петли. Самолетик шмякнулся носом о твидовый жилет и рухнул на пол. Ветер застыл нашкодившим школьником и завернулся в занавеску. Староста растерянно моргнула и сползла со стола. Замерли и остальные ребята. 

— Здрасть, а вы кто? — набравшись смелости и привстав над партой, ляпнул койот и тут же рухнул обратно на стул, пригвожденный тяжелым волчьим взглядом.

— Вы четвертый «А»?

Крольчиха кивнула. Волчица чуть ссутулившись, встала перед классом и потерла куриного бога, висящего на шее.

— Сегодня я заменяю вашего учителя.

От пронесшегося недовольного гула цветы на подоконнике опустили листья.

— А мы вас не помним.

— Мы раньше вас не видели.

— А как давно вы работаете в нашей школе?

Вопросы, коснувшись темной волчьей шерсти, с шипением испарялись, не находя на себя ответа. 

— Вы так любите свою учительницу, что не хотите, чтобы урок вел кто-то другой? — в голосе волчицы не чувствовалось эмоций. 

— Она ненормальная, — буркнул койот, что-то рисуя на полях тетрадки в линейку. Кончики острых ушей недовольно дрожали.

«Сумасшедшая… часто сама с собой разговаривает… Странная…» — наперебой заговорили дети. Волчица подняла лапу, призывая к тишине.

— Вы не подумайте, мы, правда, хорошо относимся к Шарлотте Карловне, — крольчиха опустила голову. — Но она часто заговаривается. Или может затянуть беседу с пустым углом. Или просто стоять и глядеть в пустоту. А в последний раз она вообще просила прощения у швабры, о которую споткнулась.

Волчица села на край стола и обвела класс взглядом. За крючками на партах прятались школьные духи, в чьи обязанности входило поддерживать чистоту и порядок. Феи цветов недовольно морщились и воротили от волчицы нос. Октябрьский ветер избегал встречаться с ней взглядом, делая вид, что рассматривает на занавеске замысловатый узор.

— А еще она часто несла чепуху про каких-то волшебных существ, — койот повел ушами. — Но мы то не идиоты, мы же знаем, что это байки для мелюзги. 

— Значит, она вам рассказывала про Изнанку? — голос Волчицы дрогнул.

— Чего?

— Ту часть города, в которой наравне с обычными жителями соседствуют духи и сущности.

— И вы туда же? — тихо пробурчал койот.

Волчица переглянулась с ветром. Тот мотнул головой, протестующе дернул край занавески. Бумажные самолеты проскользнули по полу. 

Волчьи глаза странно блеснули. 

— Значит, ты уверен, что Изнанки не существует?

— Конечно, — койот взглянул на волчицу. — Вообще-то мы в мире цифровых технологий. Все эти духи — просто пережиток времени.

Он держался по-взрослому и, наверняка, хотел общаться со взрослыми на равных, но чувствовалось, что его аргументы были подражанием кому-то из старших.

— Если бы ваша Изнанка существовала, ученые бы уже нашли способ с ними связаться и договориться.

— А если я покажу, что вы не правы? — в волчьих глазах блеснуло озорство.

— То наш класс больше не пропустит ни одного урока Шарлоты Карловны.

Ребята согласно кивнули. Койот скрестил лапы на груди и откинулся на спинку стула. 

Волчица сняла с шеи куриного бога, подошла к окну и отдернула занавеску. Ветер в негодовании зашумел, но стих от цыка. Солнечный луч попал в подставленное отверстие в камне и прополз по полам, стенам, мебели. Потолки стали выше. Волчица выпрямилась во весь рост. Ее морду теперь закрывала длинная белая маска, похожая на клюв ворона. Длинный черный хвост закрутился спиралью. На глазах ошарашенных детей из-за батареи вылезали тени, кряхтя и потягивая спины. В углу дернулась швабра, и из-под мопа показалась косматая голова духа уборки. Солнечные зайцы затеяли чехарду по партам и щекотали ладони и щеки.

— Неужели они настоящие? — крольчиха погладила зайца по спине и тот радостно застрекотал.

Поначалу духи с опаской поглядывали то на волчицу, то на детей. Только самые смелые, выйдя из укрытия, решались заговорить. Заваленные вопросами, они вальяжно устраивались на обложках учебников и, болтая ногами, принимались рассказывать истории. Но затем страх развеялся. И уже дети показывали сущностям, как складывать самолеты и корабли и как играть в игры.

Только койот сидел в растерянности и грыз колпачок шариковой ручки. 

— Но почему? — бормотал он про себя. 

— Наш город держится на равновесии, — голос волчицы прозвучал совсем рядом, словно она стояла за его спиной.  — Даже если вы не видите проявления Изнанки, она так или иначе всегда рядом, но вмешивается только тогда, когда городу нужна ее помощь. Ведь мало кто любит непрошенных советов.

Волчица бросила взгляд на часы над входом. 

— Время урока близится к концу.

Она повесила куриного бога на шею и тотчас же приняла прежний облик. Все существа вновь стали невидимы. Дети огорченно вздохнули.

— А мы теперь их больше никогда-никогда не увидим? — растроенно протянула крольчиха.

— Отчего же? Те из вас, кто будет хорошо учиться, научится находить интерес даже к скучным вещам и будет жить в гармонии с собой и другими, став взрослым, сможет снова увидеть изнаночную сторону.

— Как Шарлотта Карловна?

Волчица кивнула. 

— А она скоро поправится? — тихо спросил койот. И мысленно спросил сам себя: «а мы не забудем эту встречу?»

— Теперь скоро.

«Если только сам захочешь запомнить», — услышал койот в голове голос волчицы.

— Ребят, давайте после уроков сходим к Шарлотте Карловне? — койот встал из-за парты. Крольчиха едва заметно нахмурилась, что это не она предложила такую идею. Никто не ответил отказом.

Волчица коротко кивнула и вышла из класса. Над школьным коридором громко разлетелся звонок.

А когда отзвенел последний, ребята, размахивая портфелями, отправились к учительнице домой. Стоило той открыть дверь, как они всей гурьбой ввалились в квартиру и, перебивая друг друга, принялись рассказывать, как они по ней соскучились, о том, что им поставили замену, о том, что теперь они не прогуляют ни одного ее занятия. Крольчиха, размахивая лапами, затараторила:

— А еще волчица показала нам…

— Подожди-ка, — перебила Шарлотта Карловна. — Перед вашим приходом мне звонил директор, мол наш урок отменили и нам придется наверстывать программу.

Ребята переглянулись. В комнате повис немой вопрос: «А было ли это на самом деле?» 

— Так что ты хотела сказать, милая?

— А? Не… не помню, — пробормотала крольчиха и нахмурилась. — Да пустяки, неважно.

Койот, стоя в дверях, почувствовал, как воспоминание о сегодняшнем уроке начало растворяться. Он зажмурился, схватился за дверной косяк, стиснул зубы, представляя, как хватает воспоминание за хвост и прижимает к себе. В темноте на мгновение ему померещился волчий взгляд и одобрительная улыбка. 

***

— И зачем все это было? —  октябрьский ветер свесился с ветки дуба вниз головой прямо над волчицей, сидевшей на скамье под деревом. Та почесала маску хвостом.

— Увидела, что в них есть потенциал. Да и те, кому это знание не нужно, все равно его забудут.

— Зачем ты вообще к ним пришла, Смерть?

— Я хотела убедиться, — волчица пожала плечами.

— И как, убедилась?

— Да. Эти дети любят свою учительницу, хотя и не всегда ее понимают. Так что я приду к ней в иной час.

— Что значит «в иной час»? Все сущности школы были уверены, что старушке пришло ее время.

— Здесь я решаю, чье время пришло, а в чьих часах еще остался песок. 

Волчица спрыгнула со скамьи и развеялась в воздухе. 

Осенний ветер взмыл в воздух и поймал в полете самолетик из тетради в линейку, с крыла которого синей пастой смотрела нарисованная по-детски волчица в маске.