О прототипах мест действия

Мы с Ольгой Гусевой сейчас ваяем новое произведение под названием "Путь Эдвина. Удачи участь и удел". Точнее, пишу я, но под чутким руководством Ольги, потому как Ольгина (поэтическая) часть этого романа была написана в октябре прошлого года в рамках "Райтобера-23". 

Ольгина поэзия образно-метафорична и символична. Я же сейчас банально пишу абсолютно реалистичный сюжет.

Действие книги происходит в эпоху викингов (точнее не скажу) в каких-то местах, где эти самые викинги перманентно жили, Север Европы.

Прозаический текст пишется в духе нордического твёрдого реализма на бытовом, житейском и ментальном уровне, местами это будет даже гиперреалим, боюсь. Но вот подход я выработала своеобразный. Я принципиально не называю ни одного топонима. У места действия книги нет единственного конкретного прототипа, географический прототип - целый регион. При этом в каждом конкретном эпизоде подразумевается реальная локация в качестве прототипа конкретного места действия. В этой книге будет "море" и "река". И я точно знаю, какую точку на карте в каждом эпизоде я подразумеваю под морем, а какую - под рекой. Поэтому, если там описываются скалы, то скалы там действительно есть, если лес с определёнными особенностями - такой лес там растёт (или рос, если давно срубили). Если вдруг появляется крепость, то остатки чего-то подобного в регионе имеют место быть. И т.д.

Ещё одна странность впроцессника: я намеренно избегаю дефиниций. Если я пишу о ягодах, то это ягоды без названия: калина, малина и т.п. - мне совершенно не важно, просто ягода. Если цветущее дерево, то вы вольны будете представить себе любое,  в тексте это просто цветущее дерево. И т.д. 

Такая вот помесь реализма с символизмом.