Оставленное сердце. 8.37

Я все стремился растянуть работу.

Я медлил, имитировал стремленье

К триумфам, замирал от утомленья,

За строчками устраивал охоту,

О вдохновенье длинные моленья

У пропастей на перевалах горных –

Там, где уже дорог не сыщешь торных,

На ласковых привольных полонинах

И на рассерженных речных стремнинах.

Рождался мир прекрасный, но и страшный,

Которому герои – только брашно.

Сильней меня поднялся изначально,

И стало мне от этого печально.

Девчонок я швырнуть в него не жаждал,

Но все ж отдать их должен был однажды.