Фальшивая дружба.

   Доброго времени суток! Пока литературные свершения где-то тааам, хочу рассказать вам одну историю из жизни. Возможно, кто-то узнает в ней себя, а кто-то и выводы сделает правильные. Ведь учиться на чужих ошибках куда менее болезненно. 

   Мне было около пятнадцати. И это было то время, когда активная популяризация социальных сетей только начиналась, а мобильные устройства с выходом в интернет могли разве что MMS отправить. Да и то не без танцев с бубном на горе. Особенно это касалось периферии. Вот и придумали тогда ушлые разработчики "аську", и ломанулись туда все как чумные, наполняя окружающим мир вездесущим звуком "о-оу". Олды сейчас наверняка прослезятся от нахлынувшей ностальгии. 

   Так вот, познакомился я там случайно с одной девушкой. Ну как случайно... Мой друг от нее был в диком восторге и при каждом упоминании о ней сыпал эпитетами так, словно более совершенного человека во все мире не было. Может оно и так, но лично я, хоть убей, не понимал за что она так ему в душу запала. "Я выбрал бы другую..." — как говорил товарищ Онегин. 

   Вот и решил я помочь своему несчастному товарищу в его любовных делах, методично, порционно и ненавязчиво вкладывая в ее головушку определенные мысли. Естественно, мой друг был только за и принимал в этом активное участие. Скрытное, как и положено. 

   Тем временем, достигнув определенных успехов, дело сдвинулось с мертвой точки и пошло в нужное русло. Друг счастлив, я доволен итогом. Всё-таки слушать его вечные проповеди о прекраснейшей из див мне порядком надоело. Он взял все в свои руки и... Облажался... Не срослось у них там что-то. Но что конкретно я так и не понял. Да не сильно и хотелось. 

    Однако на этом ничего не закончилось. Учитывая, что все мы жили в одном районе, а наши компании постоянно пересекались, то все мы продолжали друг друга видеть и общаться. Особенно в сети. И эта девушка была не исключением. Я хоть никогда и не испытывал к ней ничего, но за то время, что провел с ней в чате, мы немного сблизились, узнали друг друга получше и общение продолжили. Вначале скорее по инерции, а потом и целенаправленно. К этому моменту мой друг к ней охладел, нашел себе другую, а при упоминании о его прошлых великих чувствах лишь обильно матерился. Надо же, как все быстро меняется.

   Шли годы, а мы все так же продолжали общаться. "Аська" уступила место "одноклассникам", потом "ВКонтакте", мы подросли и частично поумнели. Наверное. Увлечения и пристрастия так же сменились, а с наступлением совершеннолетия все ожидаемо начали отдыхать по-взрослому. Вот во время одного подобного отдыха мы собрались вместе в какой-то кафешке и культурно проводили время. Подруга, а к этому моменту я мог смело наделить ее подобным статусом, хоть и не принадлежавшая к нашей компании каким-то чудом в этот вечер оказалась с нами за одним столом и... случилось нечто для меня неожиданное. 

   Кто-то наверняка сейчас подумает про интим, но это под воздействием некоторого количества алкоголя как раз было бы ожидаемо. Мы просто разговорились. Да так, что вся наша компания и мир вокруг просто исчезли, растворившись в наших диалогах, и не было силы заткнуть нас, а пытались неоднократно, ибо спорили мы о чем-то вечном. Именно спорили. Жаль я не могу вспомнить о чем, но каждый из нас на протяжении всего вечера и ночи яростно отстаивал свою позицию, но так и не смог убедить своего оппонента в верности своих постулатов.  

   Домой я вернулся под утро проводив в одиночестве ее до подъезда. Когда, куда и главное почему исчезли все друзья, с которыми мы выходили из кафе никто так и не понял. Да и не нужен нам был никто. Скорее всего, мы занятые друг другом просто не заметили их отсутствия хоть и шли изначально все в одном направлении. Я искренне поблагодарил ее за чудесный вечер и махнув на прощание рукой пошел уже по своему маршруту. 

   Развалившись на кровати я прикрыл глаза. В ушах по-прежнему звучал ее голос, ее слова, ее смех. Я явственно видел как в такт ее слов шевелись ее розовые губки, видел её улыбающиеся глаза, такие выразительные — карие, так тонко подчёркивающие черты ее милого личика, густые брови, темные длинные волосы...  

   Воспоминания об этой ночи наполнили меня странным теплом. Это незабываемое ощущение я помню и до сих пор. Громким выстрелом в голову пришло осознание. Только в этот момент я понял почему мой друг в свое время боготворил ее. Дело ведь было совсем не в красоте, хотя этого у нее не отнять, дело было в чем-то другом — обаяние. Как оказалось, то что я упорно в ней не замечал много лет было намного сильнее простой красоты и сопротивляться этому было гораздо, гораздо сложнее.  

   С этого вечера изменилось все. Вообще все. Особенно мое восприятие окружающего мира. Если раньше я в основном носил маску и смотрел на все сквозь пальцы тихо тлея где-то внутри себя, то сейчас мне просто невыносимо хотелось жить, дышать полной грудью, чувствовать, выражать эти чувства. И в том, что причиной была именно она я уже не сомневался. 

   А на дворе было лето. Как говорят, оно бывает всего двух видов — лето воспоминаний и лето сожалений. Для меня это было первое. К этому моменту я закончил технический колледж и по старой русской традиции готовился стать мужчиной отслужив в армии. Утверждение весьма спорное, но на здоровье я не жаловался, а потому и о возможности откосить не задумывался. Надо так надо. 

   За те полтора месяца, что оставались от момента моего осознания собственной привязанности к теперь уже единственной интересующей меня девушке я много раз задумывался о том, кто она мне. Да, мы общались, да много и часто и уже не только в сети. Могли часами, а иногда и ночами гулять по улицам, иногда даже молча, как это ни странно. И не было в этом молчании неловкости, мы просто наслаждались тем, что имеем сейчас. И каждый из нас все время делал вид, что все должно быть именно так и никак иначе. 

   — Мы ведь просто друзья, — говорила она. — И так будет всегда. Ты ведь будешь обо мне помнить? 

   Помнить? Да я и не собирался ее забывать. В моей голове её было так много, что там даже собственным мыслям практически не находилось места. 

   Глупо, хоть и считал иначе, но всегда с ней соглашался в вопросе дружбы и сделать шаг в сторону развития отношений просто боялся. Если у нас не сложится, то я лишусь не только девушки, но и просто близкого человека. И если бы я был уверен, что она испытывает хоть что-то подобное, пусть даже в меньшей степени, то счёл бы риски оправданными. Но она всегда утверждала обратное, а я был слишком рационален и предпочитал синицу в руках. Дурак... 

   Потом была армия, закрытая часть, в которой телефоны были под запретом, а те аппараты, что обнаруживались у солдат просто изымались и пробивались гвоздями к деревянному стенду, на котором к концу службы висело порядка пятидесяти. Излишне категорично? Возможно, но телефоны были лишь малой частью тех неудобств, что нас заставляли стойко и мужественно переносить. А уж те, кто попал под гребёнку секретности вообще на ближайшие пять лет лишались возможности выезда за границу. Одному из товарищей, что до армии не без основательно грезил быть старшим помощником капитана, предпосылки имелись, долго матерился. Привычные ему маршруты между материками теперь были закрыты. 

   За годы службы никакого мужика из меня не сделали. В моем понимании. Единственное в чем я, как впрочем и остальные, достиг мастерства это чистка картофеля, мытьё пола и посуды, ну и бег. Так что по истечении срока службы я за короткий промежуток времени мог героически и главное мужественно начистить тонну картофеля, а потом так же мужественно сбежать от наступающего врага. Стрелять нас так же не учили и если бы не видеоигры, то автомат в качестве дубины мне бы казался куда более приемлемым вариантом. И уж наверняка более точным.

   — Если связисты (я в том числе) начинают стрелять, то значит война уже проиграна, — говорил командир роты прошедший одну из чеченских кампаний. Ему виднее. Наверное.

   Выпав из гражданской жизни на много месяцев я буквально грезил о том, чтобы вернуться домой, обнять родных и близких и ту самую, о которой вспоминал каждый день закрывая глаза. За все это время возможность пообщаться в сети появилась от силы раз десять, а уж позвонить и того меньше. Прям тюрьма какая-то. В основном душевная.

   Вернувшись в предвкушении всех благ цивилизации и полной свободы я наконец вздохнул полной грудью и стал экстренно восстанавливать старые контакты и связи. Как оказалось, их стало значительно меньше. Большинство разъехалось, кто куда, некоторые успели завести семью и на ряду с моим появлением их собственные дела были гораздо важнее. Проще говоря, для многих друзей я теперь был абсолютно никем. Больно и обидно, но жить можно. 

    Девушка моей мечты так же не была исключением и, решив, что в родных местах ловить нечего уехала учиться, а в последствии и жить за почти пять тысяч километров к родственникам. Мы, конечно,  продолжали общаться, теплота и доверие никуда не делись, но расстояние... Оно портило все и то, что каждый из нас начнет жить своей жизнью был лишь вопрос времени. Не мы первые и не мы последние стали жертвой бесчисленных километров. Так что с этой мыслью я стал медленно уживаться, хоть и по-прежнему при взгляде на ее фото меня душила тоска. Но мы всего лишь друзья... Разве не так? 

   Однажды мы разговорились. О далёком будущем. Теперь уже каждый о своем. Иллюзий на этот счёт я уже не питал и давно осознавал себя как отдельную единицу. Она говорила чего хочет получить от этой жизни, я говорил о том же. Планы, планы, планы, их было так много для ничтожно маленькой жизни. И тут мне пришло сообщение: 

   — А давай уедем. Вдвоем. Куда-нибудь далеко-далеко. За границу нашей страны. 

   Я никогда не забуду как внутри меня что-то болезненно сжалось. Своими словами она небрежно вскрыла старую рану, заставляя ее кровоточить с новой, до селе невиданной силой. Сердце тарахтело словно очередь автомата, в глазах все мутнело, а звон в ушах практически оглушал лишая чувств. Сколько раз я представлял себе этот момент? Сколько раз ждал чего-то подобного, мечтал, но не единого намека за все эти годы. Если бы раньше... Если бы тогда... Да я бы весь мир перевернул, а сейчас... Сейчас это выглядело какой-то глупой и очень жестокой шуткой.

   — Ну так что?

   Даже не смотря на бушующую внутри бурю во мне вспыхнул рационализм. Ехать без знания языка, без плана и возможности реализации задуманного непонятно куда, чтобы что? Кто ждёт нас там? Кому мы там нужны? Сколько таких отчаянных пропало без вести, сколько погибло. Везло лишь единицам и причислять себя к счастливчикам я не спешил.

   Я донес до нее в более менее мягкой форме свои опасения и что если она хочет ответа здесь и сейчас, то с гарантией я его дать не смогу. Это нужно было обдумать и лишь на холодную голову принимать решение. Ведь бросаться пустыми словами было вне моей привычки. Собственно на этом разговор почти сразу и закончился.

   Эту тему она в последствии уже не поднимала, молчал и я. Она услышала меня и все сказанное ранее отнесла к шутке и не более. Ей просто была интересна моя реакция. Вот только зачем? 

   Я много раз думал, что было бы ответь я иначе. Если бы я уцепился за единственную возможность быть с ней и отдал все силы на реализацию теперь уже наших планов. Возможно, ничего бы и не вышло, а наши мечты разбились о скалы обстоятельств. Скорее всего, на этом наша история закончилась навсегда. Было бы мне больно от этого? Я уверен, что да. А возможно, чем черт не шутит, мы бы даже остались вместе, а пройденные трудности нас только сблизили. Тогда с гордо поднятой головой можно было сказать, что я сделал все, что мог, а вышло как вышло. Но мне было всего двадцать два и я даже за свою жизнь нести ответственности не мог толком, не говоря уж о жизни ещё кого-то. Тем более близкого. А возможно, это и вправду была глупая шутка, цели которой я так и не узнал. Именно этим я утешал и оправдывал себя много лет. Ведь признаться себе, что я просто испугался трудностей было выше собственной гордости. Я же мужчина! 

   Вскоре после этого каждый из нас пошел на встречу своим мечтам исключительно своим путем. Мы больше не виделись и наше общение с каждым месяцем становилось все короче и короче, пока и вовсе не сошло на нет. Вот только это был далеко не конец этой истории.