Задненёбный звук ёо

Давным-давно — кажется, в прошлом тысячелетии — Коля С. жил в одном общежитии под фамилией «Цыганков».

— Что значит «жил под именем»? — немедленно спросит пытливый читатель.

— Это значит, что у него была маленькая черная книжечка на фамилию «Цыганков», на которой золотыми буквами написано «ДСВ*. Пропуск», и с которой он попадал в общежитие.

Дело в том, что Коля С. помогал друзьям с филологического факультета делать лучшую в МГУ дискотеку. Поскольку занятие требовало времени, зависали допоздна, что вызывало скандалы с администрацией общежития — гостям полагалось сваливать не позже 10 часов вечера. Вот тогда ушлые филологи «потеряли» пропуск реального Цыганкова, вклеили в него фотографию Коли С. и всем стало хорошо — вахтеры пропускали «студента», а Коля С. получил возможность находиться в общаге сколько нужно.

Вот однажды, зависнув в общаге, Коля С. наблюдал учебный процесс. В блоке было три комнаты, в одной из них кто-то громко пытался проблеваться: ёо-ёо-ёо…

Коля С. сел на кровать, обхватил голову руками и стал думать.

Сначала он подумал так: «Это — ёоёоёо — неспроста! Зря никто ёоёоёо не станет. Сама комната ёоёоёо не может. Значит, кто-то издает эти звуки. А зачем тебе ёоёоёо, если ты не учишь шведский? По-моему, так!»

Тут он поднялся и пошел в ту комнату. Там сидел филолог-первокурсник Юра и корчил страшную рожу, одновременно издавая ёоёоёо.

— Чего это он? — спросил Коля С. у подошедшего на те же звуки филолга-старшекурсника Вити.

— Тренирует произношение задненёбного** звука «ёо» — объяснил филолог Витя. — Только он неправильно это делает.

— А как надо? — заинтересовался Коля С.

— А нет ли у тебя случайно пирожного-корзиночки?

— Зачем тебе понадобилось пирожное-корзиночка?

Витя оглянулся и, убедившись, что никто не подслушивает, прижал руку к губам и сказал страшным шепотом:

— Ёоёоёо.

— Что-о?

— Ёоёоёо! — повторил Витя.

— Кто же это тренирует ёоёоёо с пирожными?

— Все! — сказал Витя. — Тогда я тебя прошу: принеси сюда десять пирожных. Я думаю, тогда тренировка пойдет лучше.

Ну, Коля С., конечно, удивился про себя и подумал: «Неужто и Витя от  учебы рехнулся?» — но вслух он этого не сказал, а отправился (то есть  съездил на лифте) в стилобат, где находилась столовая, заслуживающая отдельного слова. Это была прекрасная столовая, там кормили настолько вкусно и недорого, что все окрестные милиционеры, экипажи «скорой» и других служб постоянно приезжали в ДСВ. А еще в столовую вела Очень Правильная Винтовая Лестница. Винтовой она была потому, что завивалась, а Очень Правильной — потому, что широкая и завивалась сверху направо вниз. Там, внизу, и была столовая и голодный студент мчался туда по правой стороне лестницы, ближней к оси, с короткими ступеньками — раз-два-три-четыре-пять! А сытый и отяжелевший студент поднимался тоже по правой стороне, но уже с широкими ступеньками — раз… два… три… четыре… пять…

Среди прочего в столовой продавали дивные корзиночки с высокой шапкой белкового крема.

— Наконец-то! — сказал Витя, как только Коля С.  принес пирожные. — А я уже начал беспокоиться. Я заметил, что Юра все делает неправильно!

— Открыть рот или не надо? — спросил Юра.

— Открыть, но только погоди минутку. Надо действовать наверняка. Самое главное — это открыть его достаточно широко. Ты видишь корзиночку?

— Вижу.

— Тогда открой рот так, чтобы корзиночка вошла в него целиком, не смяв крем.

Примерно на шестом или седьмом пирожном ёоёоёоё Юры было признано каноническим.

— Слушай, — спросил потом Коля С. у Вити, — а зачем было с корзиночками морочиться? Тот же коробок спичек…

— Корзиночка всяко вкуснее коробка, — отмел возражения Витя и облизал пальцы.

________________________________
* Дом Студента на Вернадского
** за давностию лет могу ошибаться.